– Баба это писала, – сказал Вася.
– И мы ее с тобой знаем, – кивнул Петя. – Как она второй пункт ввинтила? Теперь не отмажешься. На заседание бюро по твоему личному делу придут ребята из «молчи-молчи» отдела. Обязаны. Но они вменяемые! Главное, ты не ерепенься!
– Понял.
– Понял и постараешься! Это не вопрос, Вася! Это партийный приказ! Тебе на полигонные испытания в Казахстан ехать!
– Вот именно! Важные испытания, а тут бред профсоюзной бабы!
Марьяна, которой он, обладающий фотографической памятью, слово в слово процитировал анонимку, просила о том же – не хорохорься!
– Свет не карает заблуждений, – говорила Марьяна словами Пушкина, – но тайны требует от них.
– Что происходит со светом, когда тайное становится явным? – спросил Василий.
– Он как раз карает! Вспомни Анну Каренину!
– Мы с ней знакомы?
– Вася! Когда ты злишься, то начинаешь вредно шутить. Партийное бюро не место, где злятся и шутят!
– Моя мама однажды, плохо помню, маленьким был… – почесал затылок Василий. – Или тетя Марфа сказала? Не суть. Выражение следующее: «Грех не беда, молва нехороша».
– Видишь, сколько аргументов за правильную стратегию твоего поведения на бюро! И Петя, партийный секретарь, назовем его гласом государственным, и Пушкин – наше литературное сокровище, и сибирская мудрость…
– Марьяна! Не нужно со мной разговаривать, как с мелким хулиганом, пойманным на базаре за воровство пирожка!
– Что ты! Извини! Разве ты мелкий хулиган? Задайся ты целью обчистить банк, легко бы справился.
– Плевое дело.
– Только тебе не интересны капиталы. Тебе, кроме науки, вообще ничто не нужно.
– А вот это враки! Ты и вся родня, – он сделал руками круговое движение, – очень даже мною любимы. Часто. Иногда.
– Иногда часто, – передразнила Марьяна. – Никому не признавайся, что твоя жена русский язык преподает. Вася, если тебя выгонят из партии, то с наукой придется расстаться. А вся родня, – она повторила его жест, – будет сильно опечалена. Обещай мне, что будешь держать себя в руках!
– Постараюсь. Я же не дурак!
– Часто иногда.
Надо было заставить себя играть роль раскаявшегося грешника, пользующего двух баб. Он к Галине пальцем не притронулся! И почему к нему в штаны лезет партийное бюро? Какое все это имеет отношение к вычислению сроков мелкого заряда, запускающего ядерную реакцию? Спокойно! Он не будет злиться. Он впадает в ярость только по мелочам, а при серьезных проблемах он как удав спокоен. Удаву хорошо, спаривайся не хочу с любой гадюкой.