Касым опять подает мне руку.
— Спасибо, но я сама.
Мужчина опускает голову и нехотя прячет свою руку за спину. Опираюсь на диван, встаю. Наступать действительно легче, теперь я могу двигаться намного быстрее. Пока иду, несколько раз оборачиваюсь. Мужчины недвижимо стоят на своих местах, провожают меня взглядом. Я сворачиваю за угол и толкаю нужную дверь. Замираю.
Комната буквально забита стеллажами с игрушками. Здесь есть удобная мебель, большой телевизор и компьютер. Аришка свернулась клубочком на диване. Моя маленькая девочка. Никому не позволю обидеть. С досадой вздыхаю, когда не нахожу и маленькой щеколды, чтобы запереться изнутри.
Крадусь к дивану, усаживаюсь на краю. Я буду рядом с дочерью, охранять ее сон, пока не вернется Громов.
Промокшие от дождя брюки с трусами комфорта не добавляют. Я так и не переоделась. Теперь же внимательно прислушиваюсь к каждому шороху по ту сторону дверцы. Надо стянуть с себя вещи и успеть закутаться обратно быстрее ракеты, запущенной на Марс или куда-то еще.
Осторожно поднимаюсь на ноги, зубами закусываю края пледа, расстегиваю ширинку на брюках. Снимаю. Разворачиваю плед и избавляюсь от испорченной блузы. На цыпочках подхожу к креслу, укладываю одежду и…
— Вы голодны?
За секунду, пока была произнесена фраза, я мысленно прожила всю свою жизнь заново.
— Нет, Касым.
Хорошо, что он не посмел открыть дверь. Не то чтобы я стеснялась, просто щеголять почти голой перед головорезом без хозяина дома — затея плохая. Тут себя-то порой не поймешь и не укротишь тараканов в голове, а что говорить о преступниках? Изнасилуют, придушат и прикопают за оградкой. А потом скажут, что так и было.
— Гром распорядился накормить вас, я не могу нарушить приказ.
— Стой, входить нельзя. Артём скоро вернется?
Задерживаю Касыма на стадии проворачивания ручки и крохотного зазора между створкой и косяком. Торопливо кутаюсь в плед, как Юлий Цезарь в тогу.
— Как только решит вопросы. Вероника Сергеевна, я настаиваю, идемте в столовую.
Касым настаивает бархатным голосом. Приторно-лукавым. Как у серых кардиналов. И вопреки моей просьбе все же распахивает дверь и застывает в проеме.
Конечно, он же не предполагал, что я рассекаю по игровой в одном лишь в пледе, едва прикрывавшим коленки. На мне тогда были брюки, а плед полностью накрывал плечи и шею. Азиат делает еще шаг, а я вынуждена отступить. Дочка проснулась и вошкается.