- И он тоже? – выдохнула Лиза.
Артуру показалось на секунду, что она сейчас потеряет сознание,
и он вскинул руки, чтобы поймать одноклассницу, если это
произойдет. Лиза, не увидев этого, крепко вцепилась в Дашу и уже
через пару секунд пришла в себя.
- Да. – произнесла Юля. – Буквально в этом году.
- Откуда ты знаешь? – спросил ее Артур.
- Я работаю в морге. Лично тело видела, – твердо ответила Юля,
которая всем своим видом давала понять, что к лику смерти она уже
привыкла.
Компания вновь замолчала. Александр склонил свою голову Юле на
плечо, и в этом жесте не было ничего романтичного. Казалось, словно
он сделал это машинально, стараясь опереться на женщину с твердым
характером, а та машинально погладила его по голове. И ничего
более.
- Вам не кажется это странным? – усмехнувшись произнес
Денис.
- В каком смысле? – приподняла брови Даша.
- Помните Настю Романову? – спросил он, и обвел глазами
собравшуюся компанию.
Все замерли. Они помнили. Разве такое можно было забыть? Каждый
из них увидел это в своей памяти, словно тот страшный день был
буквально вчера.
Урок литературы уже давно начался, как дверь класса открылась и
в него вошла Настя. Ее обрезанные волосы были пропитаны грязью,
потом и кровью. Одежда была порезана, и выглядела так, словно в ней
катались по грязи. Лицо и босые ноги были сплошь покрыты
кровоподтеками, которые в скором времени обещали превратиться в
синяки. Но даже при этом, казалось бы, страшном зрелище, ужаснее
всего были ее глаза. Животный страх, боль и безумие передавались
каждому, кто решился заглянуть в них. В одной руке девушка сжимала
осколок зеркала, в другой кусок кирпича. Все в классе застыли от
ужаса и изумления.
- Настя? – вскочила учительница литературы.
Молоденькая учительница, которая только первый год, как пришла
работать в школу, хотела было броситься к девушке и узнать, что с
ней случилось, но Настя ее остановила. Она вытянула вперед правую
руку, угрожающе выставив острое орудие. Все, кто посмотрел на
осколок в этот момент отметили, что отражение в нем казалось
принадлежит другому миру. Врата, в которые обагрились невинной
кровью, и потому не предвещают ничего хорошего. Те, кто сидел
поближе, мог даже уловить отражение собственных глаз и не узнать
их.
- Отойдите, - глухим, безжизненным голосом произнесла
Романова.