Но какой скорби и грусти была исполнена эта котловина! Мы продвигались вперед, и безмолвное одиночество, царившее в запустевшем старом саду, охватывало меня все сильнее… по коже забегали мурашки. Нетрудно было представить каких-нибудь страшных тварей, прячущихся за сросшимися кустами… даже в воздухе этого сада чудилось нечто зловещее. Похоже, что и Тоннисон чувствовал себя не лучшим образом, однако молчал об этом.
И вдруг мы остановились. Из-за деревьев до слуха нашего доносился глухой и неясный звук. Тоннисон, прислушиваясь, пригнулся вперед. Теперь и я отчетливо различал непрерывный и грубый отголосок какого-то дальнего рева. Странное, неописуемое смятение обрушилось на меня. Что за сад окружает нас? Куда мы идем? Я поглядел на своего спутника, желая выяснить, что он думает обо всем этом, и отметил только недоумение на его лице; однако, пока я приглядывался к нему, черты лица друга моего прояснились, и Тоннисон проговорил, кивая уже с пониманием:
– Это же водопад. – В голосе его звучала уверенность. – Я понял, что служит причиной рева.
И, раздвигая перед собой кусты, он поспешно отправился в сторону звука.
По мере нашего продвижения вперед звук сделался отчетливее – мы явно приближались к его источнику. Рев становился все громче и раздавался все ближе, пока, наконец, не показалось, – я немедленно сказал об этом Тоннисону, – что он исходит прямо из-под наших ног, хотя нас по-прежнему окружали кусты и деревья.
– Осторожно! – окликнул меня Тоннисон. – Смотри, куда идешь…
Тут оказалось, что деревья окончились, и мы вышли на самый край огромной поляны… не далее как в шести шагах от нас зияло жерло чудовищной пропасти, извергавшей помимо звука целую тучу подобной туману водяной пыли, которую мы и заметили с вершины откоса.
Минуту мы постояли в молчании, возбужденно оглядывая окрестности, а потом друг мой осторожно приблизился к краю пропасти. Я последовал за ним, и сквозь клубящееся облако водяной пыли мы принялись разглядывать шипящий чудовищный перекат, вздувавший белую пену почти в сотне футов под нами.
– Боже мой! – вымолвил Тоннисон.
Я молчал, ощущая в известной степени благоговение, настолько величественным и жутким оказалось это зрелище, о зловещей природе которого я узнал несколько позже.
Наконец я поднял взгляд вверх – к противоположному краю пропасти – и над облаком водяной пыли увидел нечто похожее на величественные руины. Я притронулся к плечу Тоннисона. Тот вздрогнул, оглянулся, и я указал ему на сооружение. Взор моего друга обратился в соответствующую сторону, и в глазах его вспыхнуло возбуждение.