Мужчина нерешительно глянул на Уилла. Внезапно я почувствовал, что нас ждал неприятный сюрприз. Прищурившись, впился глазами в дворецкого. Что происходит?
Хэнсон повернул голову и обратился к девушке:
– Бэнкс, ты уже закончила с джентльменами?
Бэнкс? Мое сердце заколотилось в груди.
Я медленно перевел взгляд на служанку, с которой он говорил; ту самую, что так скромно стояла у стены, не проронив ни звука все это время.
Она подняла голову; от ее робости и покорности не осталось следа. Из-под темных бровей на меня смотрели зеленые глаза с голубым кольцом вокруг радужки. Девушка вздернула подбородок – едва уловимая непокорность читалась в этом жесте.
О боже. Она?
– Да, думаю, я узнала все, что хотела, – ответила Бэнкс.
После этого она развязала белый фартук, опоясывающий талию, и бросила его на тележку с едой.
Я с трудом сглотнул ком, образовавшийся в горле. Твою мать.
Эти темные волосы, спрятанные под кепкой, тонкие плечи и точеная челюсть, мужская одежда, которую она раньше носила… Теперь вместо запомнившихся мне грязных джинсов, дырявых кроссовок и огромной толстовки, на ней были черные брюки, рубашка и полосатый галстук.
Я посмотрел вниз. Ее ногти по-прежнему были грязными, чего не скрывали кожаные перчатки без пальцев.
Развернувшись, Бэнкс вышла из столовой, подхватила пиджак со стула, стоявшего в коридоре, и вскоре скрылась из виду. Часто дыша, я проводил ее взглядом.
– Джентльмены, – сказал Хэнсон. – Ассистентка мистера Торренса проинформирует его о результатах встречи, и с вами свяжутся. Если закончили, я вас провожу.
– Минуточку, – рявкнул Майкл. – Это и был его ассистент?
Я выдохнул и посмотрел на него.
– Это Бэнкс.
Он недоуменно нахмурился, однако спустя минуту обернулся в ту сторону, куда она ушла. У него буквально отвисла челюсть.
– Что такого она услышала, чтобы проинформировать его? – обеспокоенно уточнил Уилл. – Мы сказали что-то не то?
Я тихо засмеялся; кровь вдруг вскипела, когда на меня нахлынули воспоминания о той ночи.
– Думаешь, она нас помнит? – спросил Майкл.
Мы все последовали за Хэнсоном из столовой к входной двери. На ходу я едва слышно пробормотал:
– Она хоть понимает, что на этот раз его нет рядом, и никто не встанет у меня на пути?