И я стал отрабатывать симпатичных девушек по имени Марина. Таковых было две… и обе оказались заняты. Из тех, кто мог бы меня заинтересовать, была одна Маша и две Кати, но работа по ним также не дала результатов. Это угнетало окончательно.
На тот момент за моим гормональным фоном присматривала Марина М., моя бывшая сотрудница. В своё время, лет 15 назад, я очень долго до неё домогался, и она, не выдержав моего альфа-самцового напора, сдалась. Наши отношения нельзя было назвать стабильными, мы многократно их перезагружали. Обычно, когда рвутся отношения, то это сожжённые мосты и много попорченной крови, но в нашем с Мариной случае было не так. На тот период, о котором идёт речь, мы просто периодически встречались, преимущественно на моей территории (я жил один, она – с двумя детьми).
Таким образом, прошлое крепко схватило меня за трусы, и осенью 2014 года моя личная жизнь представляла собой такой вялотекущий половой процесс – я осматривался на своём рабочем месте, выискивая потенциальную спутницу жизни среди представителей противоположного пола моложе себя лет на 15–20, одновременно сожительствуя с ровесницей-пумой, занятой тем же самым. Она много критиковала меня: «Ты – клубок агрессии, твой алкоголизм, сексизм – это на самом деле форма эскапизма», «Ты упустил почти все шансы», «Ты можешь найти счастье только с резиновой бабой», «Твоё поведение а-ля лихие 90-е, грубые шуточки – такое ощущение, будто несколько десятилетий ты просидел в пещере»… бла-бла-бла… но… её поведение свидетельствовало о том, что пожизненную вписку в её киску я всё-таки получил.
* * *
В один из этих осенних дней в ординаторскую приёмного отделения заглянула девушка 20-ти с небольшим лет, и выглядела она, как очередная моя ошибка. Ибо сказано: когда западаешь на девушек вдвое моложе себя, ошибаться можно постоянно. Ошибка не ошибка, но её красота и изящество сразу же покорили меня, и я моментально в неё влюбился. Это было несложно, учитывая её данные: полная чуть потустороннего очарования, худощавая, стройная, круглолицая, кареглазая, с идеальными пропорциями… само совершенство. На ней было короткое, под цвет волос, светло-коричневое пальто, брюки цвета отварных раков и изящные коричневые ботильоны. Не самое удачное, на мой взгляд, сочетание коричневого с красным, но на ней всё это выглядело свежо и стильно. Моя первая мысль была: «Что ОНА ТУТ делает!? Все, кто здесь работает, имеют тот или иной жизненный дефект: лимитчики из области, которым надо как-то зацепиться в городе, потерявшие работу и перекантовывающиеся в поисках более приличного места, вчерашние интерны, которым необходимо хотя бы куда-то устроиться, и, конечно же, Я, тунеядец со стажем, всероссийский реднек, лошара и лузер, апофеоз неудачника и олицетворение самой неудачной неудачи. Ладно там пустоглазые Машки и Катюшки, с ними всё ясно, но ЭТА что тут забыла? Может, в гости к подругам зашла?» Пребывая в восторженном ступоре, я бесцеремонно разглядывал её, тогда как она не удостоила меня ни одним взглядом. Не представилась сама и не спросила, как зовут меня. Игнорируя меня, она общалась с коллегами. Лёгкая дизартрия придавала её голосу сексуальности, он содержал в себе секрет мгновенного очарования и показался мне знакомым, мне почудилось, что я его где-то уже слышал и успел забыть и вспомнить. Переговорив с ними, она, загадочно улыбаясь, удалилась.