Я расфокусировал взгляд и посмотрел
на него.
Под Вуалью Архип и вправду выглядел
жутковато. Кожа была мертвенно бледной, губы синими, глаза
красными.
Его образ что-то сильно мне
напоминал... Ага, точно, фильмы ужасов!
— Да ты же грёбанный зомби! —
выдохнул я, чувствуя, что ещё немного, и весь мой обед вернётся
обратно.
На спокойного Архипа мои слова
произвели неожиданный эффект. Его глаза налились кровью, засияв
плотоядной ненавистью, а рот неестественно растянулся. Вылитый
зомби из фильмов! Да даже страшнее! Старику Ромеро такие и не
снились!
Но сам Архип с этим был не
согласен.
— Я не зомбиии!!! — проревел он, и
двое посетителей кафе, переглянувшись, поспешили ретироваться.
— А кто тогда? — поинтересовался
я.
Голос, как и всегда, был спокоен, но
на всякий случай в кулаке я сжимал вилку. От зомбяка, может, и не
поможет, но в связи с дефицитом оружия лучше хоть что-то, чем
совсем ничего...
Мой ровный тон его успокоил, и Архип
принял свой обычный зомби-вид. Я поморгал, фокусируя зрение. Уж
лучше я буду смотреть на него через Вуаль! Так хотя бы есть шанс,
что сумею удержать обед внутри...
— Я родился ещё до революции
семнадцатого года, в простой крестьянской семье, на Юге, — начал
он, мечтательно закатывая глаза. — Обычный Местный без особых
способностей. Честно работал, а когда понадобилось, пошёл на Войну.
Там в плен и попал. Немцы в те годы разным занимались, со всякой
параномальщиной возились. Вот на мне испытать и решили...
— И что произошло?
Его рассказ меня увлёк. Честно
говоря, не ожидал, что мы копнём так глубоко, да ещё и заглянем в
криптоисторию. Поверить не могу, что передо мной сидит человек,
которому больше ста лет!
Теперь стало и понятно, почему он
странно изъяснялся. Старинные слова и необычный порядок слов
объяснялись тем, что он был не из этого времени. Акцент же был
почти исчезнувшим южным.
— Да если б я знал! — печально
вздохнул он. — Немцы что-то со мной сделали, и я умер. Ну или умер,
но не до конца. Вроде как продолжил жить, но в новой форме, без
памяти и сознания. Ну а следующее, что помню, это как меня
разбудили в лаборатории Корпуса тамошние учёные, уже в
восьмидесятые. Растолкали меня, значит. А я ничего не знаю, не
помню, кто я не понимаю. Умер ты, говорят! А я и не умирал вовсе...
Вот с тех пор так и живу! Батя твой меня в девяностые нашёл, к себе
помощником взял. С ним и работал... до вчерашнего дня.