Так повторялось всегда, из раза в
раз. Без исключений. Поэтому, предлагая Клоду сыграть, я не
чувствовал, что сильно рискую. Единственный риск заключался в том,
что моё превращение в Аргуса могло каким-то образом повлиять на мои
способности к азартным играм. Но мне повезло и здесь.
Я выиграл и сохранил свою жизнь. И
даже немного больше...
— Теперь, по нашему соглашению, вы
обязаны предоставить мне информацию! — напомнил я Клоду.
Тот громко, на весь бар, скрипнул
зубами, но кивнул, соглашаясь.
— Следуй за мной! Поговорим наедине!
— бросил он и пошагал куда-то вглубь бара.
Я пошёл за ним, уверенно лавируя
между грязноватыми столиками и злобно скалящимися на меня
вампирами. Симпатии ко мне они очевидно не испытывали и с
превеликим удовольствием устроили бы себе сытный ужин в моём лице.
Но условия договора с Клодом были чёткими, и нарушить их никто не
решался.
Мы вошли в уютный кабинет сбоку от
барной стойки. Кожаный диван, большой стол, суперсовременный
иномирный компьютер на нём, пара картин на стене. Был здесь и
забитый книгами шкаф. Я быстро пробежался глазами по названиям. Всё
серьёзная литература. И ни единой книжки про вампиров. Толстой, Энн
Райс, даже сам давший бару имя Брэм Стокер явно не входили в
перечень любимых авторов хозяина кабинета.
— Что ты хочешь знать? — изящно
опустившись в кожаное кресло позади стола, спросил он.
— Я хочу знать о последнем деле отца,
— ответил я, без приглашения присаживаясь на кожаный диван. — Он
часто звонил вам в последнее время. Вы должны быть в курсе.
— Должен, да не особо! — криво
усмехнулся вампир и, выудив из-под стола бутылку из под-вина, щедро
плеснул в стоящий на столе бокал чистой крови. — Твоего отца я знаю
недолго, лет двадцать. Всего ничего! Но он успел себя неплохо
проявить. Я помогал ему, он мне. Это было плодотворное
взаимовыгодное сотрудничество, на котором мы оба неплохо
заработали...
Он отвлёкся и сделал большой глоток
из бокала. Кровь он глотал жадно, как будто боялся умереть от
жажды. Он торопился, и по его подбородку потекла тоненькая
струйка.
До обострённого обоняния Аргуса
донёсся солоноватый аромат крови. Усилием воли я заставил себя
сохранять спокойствие. В конце концов, на моих глазах только что
вырвали сердце! Это же просто жидкость. При должной фантазии она
похожа на обыкновенное красное вино...