Проливается облачно млеко
На небесную ту синеву —
С фотографии прошлого века,
На которой с Тобою живу.
И на этой картонке ожившей,
Где о будущем только мечты,
Был я тоже нисколько не лишний,
И, тем более, лишней – не Ты.
Было что-то и вправду такое,
Что пленяло, как музыка, всех:
Вдохновенье, порывы покоя,
А затем беспорядочный смех.
Он, как снег, – приставучий и липкий
На закате февральского дня —
Был подобьем застывшей улыбки
Для других. А ещё – для меня!
В унисоны словам и затеям,
Прогоняя полуденный сон,
Ветерок над жилищами веял,
Колокольный рассеивал звон.
Было добрым пришедшее лето,
Было солнечно в нашем саду.
И легко фотография эта
Выгорала на ярком свету.
Потому что он падал на стены,
Потому что тянулся в уют…
В этой комнате не хризантемы,
А герани на окнах цветут.
…Отпечаталась карточка следом
И осталась на стенке пятном,
Чтобы мы, сожалея об этом,
Вспоминали приветливый дом,
Где когда-то, укрывшись за шторой,
Не хотели подольше уйти,
И от страсти – игривой и скорой —
Умирали блаженно почти.
Из прошедшего века забыта —
Знаком тех невозвратных потерь —
Не закрыта она, приоткрыта
Та же старая тёплая дверь.
25 сентября 2015 г., 5, 17 февраля 2016 г.