О театре – с любовью. Записки зрителя - страница 10

Спектакль был пронизан лирической душевностью, озорством и юмором, но… было показано немало жизненных моментов, полных драматизма, человеческой любви и страдания, с философскими выводами.

Моё определение «лёгкость» подразумевает не только кажущуюся исполнительскую свободу, раскованность, но и общую доброту самого спектакля, всех действующих лиц, от автора до костюмера.

Это подкупало, вызывало ответное доверие и благодарность зрителя.

А арсенал «боевых» средств для выражения душевных эмоций и у зрительного зала велик и непредсказуем.

Были слышны смешки, хихиканье, откровенный смех и хохот, «жидкие» рукоплескания с разрозненными хлопками.

А закончился просмотр дружными, искренними аплодисментами всего зала.

Мне спектакль очень понравился.

И мои главные ощущения от просмотра – доброта, лёгкость – сохранились..

Оксана Раздрогова и Николай Елсаков

В конце февраля 2011 года мне удалось-таки посмотреть спектакль по пьесе Алексея Слаповского «Жизнь человеков… Рождение», премьера которого состоялась 14 сентября 2011 года. Поставила его Татьяна Дорогобед, вела спектакль Светлана Раздрогова, оформил – Валерий Новаковский.

Сцена из спектакля «Жизнь человеков… Рождение» (артисты театра Оксана Раздрогова и Алексей Борошнин)

В рекламе предупредили, что будет использоваться ненормативная лексика, и это вызвало беспокойство некоторой части театралов. Моё – тоже.

После просмотра скажу следущее.

Пьеса задумана и написана талантливым автором, построена на сюрреалистической действительности, можно сказать – острозлободневна для некоторых наших «человеков» и общества в целом. Человеческие слабости и пороки показаны смело и откровенно, до жестокой натуралистичности. Именно это, а не «лексика» порой ошарашивало и шокировало публику.

Подумайте сами: с беременной женщиной, своей будущей матерью Сашей, которую убедительно сыграла Оксана Раздрогова, разговаривает её ещё не родившийся сын Витя…

Его образ интереснейше, с массой разнообразных речевых интонаций, неожиданных телодвижений и перемещений, пластических приёмов, с богатой лицевой мимикой и серьёзным юмором, создал Алексей Борошнин.

Уж что только не вытворял этот шельмец на сцене! Он безжалостно оскорблял и хулил женщину-мать за безответственный выбор «самца», то есть своего отца-пьяницу, которого изображал Степан Рожкин.