После обеда у меня шли занятия у
четвертого курса. К этому моменту каким-то чудом я смог всё
сделать, освободив тем самым себе вечер. Так что на площадку я шёл
в хорошем настроении.
Мне нравились практические занятия у
старших курсов. Им не приходилось по десять раз повторять
правильность построения матриц, поэтому отработка заклинаний всегда
проходила как надо.
А вот с младшими группами случались
казусы. Причем не всегда можно было понять, специально они косячат
или нет. Например, первые два года девушки через одну не
справлялись с заданием и оставались на дополнительные занятия, пока
одна не проговорилась, что сделано это специально, чтобы построить
мне глазки и привлечь к себе внимание. После этого на
дополнительных занятиях я перестал появляться, а ответственным
ставил парочку выпускников из числа провинившихся. Те спуску своим
собратьям по несчастью не давали, так что вскоре число не
справляющихся девушек резко сократилось.
У парней тоже не всё гладко проходило
— горячая кровь покоя не давала, и оказывалась добрая половина
ребят в лазарете, а другая половина пыталась оправдаться, что с
заклинанием напутали. Тут вообще не разбирались, кто прав, а кто
виноват — всех в карцер на три дня, а потом неделю на
дополнительные занятия.
К третьему курсу обычно всё
успокаивались, и начинались нормальные тренировки и практики. Так
что сегодня я планировал спокойно постоять в сторонке, пока ребята
будут отрабатывать заклинание сначала на манекенах, а потом и друг
на друге.
И всё так и шло. Первые минут десять.
А потом я почувствовал знакомый запах, и драконья сущность тут же
принялась бунтовать, требуя срочно хомячью тушку.
Ориентируясь на внутреннее чутьё, я
безошибочно определил место, где она стояла. А вскоре смог и
разглядеть, как она с осторожностью выглядывает из-за скамейки,
высматривая кого-то в толпе студентов. При этом на меня ноль
внимания.
И вот вроде должен быть счастлив, а
вместо этого во мне взыграла ревность. Чёрная, обжигающая — тут же
захотелось забрать её и закрыть у себя в комнате, чтобы не глазела
куда ни надо.
Очнулся, стоя у трибуны, за которой и
пряталась хомячиха. Ари — вроде так её назвал Рассел. И теперь
смотрел, как трусливо она вжимается в скамейку, с испугом глядя на
меня.
— Я что, такой страшный? — постарался
улыбнуться ей, чтобы успокоить, но сделал только хуже.