- Это самое… - поднялся с лавки тот, кто отпустил первый
комментарий. Похоже, он был за главного во второй компашке, а в
первой - рассудительный мужик, разбирающийся в растительных
инсектицидах. - Твоя, ой, то есть ваша светлость,
простите нас, пожалуйста. Не со зла, просто из дури деревенской
языки распустили. И ты, дева битвы, уж прости нас, а?
- “Благородие” а не “светлость”, - машинально поправил я,
наблюдая, как мужчина низко кланяется, а вслед за ним, с
опозданием, заполошно вскакивают и кланяются остальные. Дедка,
оказавшегося самым тупым, его товарищ просто спихнул пинком с
лавки, уронив на четвереньки. Я переглянулся с напарницей, и качнул
головой. - Ладно, забыли. На первый раз.
- Благодетель! - проблеял с пола дед, за что получил пинок под
зад.
- Химера! - громко удивился зашедший в зал с подносом в руках
именно в этот момент хозяин корчмы. Разумеется, он обратил внимание
и на остальных посетителей: - Вы чего, придурки,
ушастую обидеть умудрились?! Ваша светлость, если
ваша спутница будет оболдуев этих бить, уж попросите её во дворе
это делать. Там всё равно дождь, а здесь я замучаюсь кровь
оттирать.
Мы с Таней опять переглянулись, после чего она сама
повторила:
- Не собираюсь.
Химера задумчиво посмотрела на поднос, крылья её носа едва
заметно шевельнулись… и через секунду еда была уже на нашем
столе.
- Кушайте, кушайте! - едва ли проворковал трактирщик, едва
стоило нам сесть и взяться за столовые приборы. - А я сейчас мигом
остальное!
И он принёс. Столько, что мы потом едва выбрались из-за стола:
разносолы были простые, но дико вкусные, и их было много.
И всё время, пока мы насыщались, остальные постояльцы старательно
притворялись ветошью.
* * *
Комнату на втором этаже, выделенную нам под ночлег, Таня
старательно обнюхала. Я бы даже сказал, демонстративно-старательно,
особенно постель. Чихнула, забавно наморщив носик, приподняла
матрас, полюбовалась на сушёную зелёную ветку с жёлтыми
цветами-шариками на досках каркаса кровати - ту самую пижму - и
только после этого успокоилась.
- Насекомых нет, - с серьёзным лицом сообщила мне она.
Я только головой покачал: после того, как мне удалось пробить
стену отчуждения, выстроенную бывшей лабораторной химерой вокруг
себя, её пристрастие к чёрному юмору по большей части сошло на нет.
Но иногда… м-да. Впрочем, клопов волкоухая искала вполне серьёзно:
новая угроза же. В Лиде о домашних насекомых-паразитах я и слыхом
не слыхивал, соответственно и не получившая классического для
живого оружия воспитания и образования напарница тоже.