Виконт Линейных Войск 2 - страница 12

— Я? Избегаю?
— Ну, это не я же со позавчерашней ночи не произнес ни слова и куда-то исчезал как только я появлялся рядом.

Тамилла отвернулась.
— Мне просто надо было подумать.
— И о чем же?
— Ну... ваше поселение и особенно ваши машины — очень перспективный актив, мы заключили договор и я намерена приглядывать за своими инвестициями. Думаю, необходимо направить сюда моего заместителя, в связи с чем мне надо запланировать множество перестановок. — Произнесла она куда-то в сторону, стараясь не встречаться со мной взглядом. Уверен, сейчас она не врет — но это точно не вся правда.
Воспользовавшись тем, что она не смотрит, я подтянул к себе свиток.
«...покрывая тело монетами, словно жаркими поцелуями...» — Только и успел прочитать я, как она резко подалась вперед, закрывая объемной грудью пергамент. Наверняка замарав при этом камзол в чернилах.

— Это нужно для работы. — Безапелляционно заявила она, стремительно краснея.
— Хм...
Я посмотрел в её совсем не честные глаза, отчего Тамилла еще больше смутилась.
— Вы вроде хотели посоревноваться в анекдотах? — Быстро произнесла она, пытаясь сменить тему. — Я знаю парочку:
«Два харданца зашли в храм и поспорили, кто из них пожертвует меньше денег.
Когда мимо проходил служитель, первый харданец положил медяшку и победоносно посмотрел на товарища.
— За двоих, — скромно сказал второй.»

Я улыбнулся, похоже мне удалось её расшевелить.
— Хех, неплохо, а как насчет... Вот:
«Умирает старый харданец. Был он известен тем, что лучше всех в квартале заваривал чай. Но никому никогда не выдавал своего секрета. Вся семья волнуется: неужели секрет пропадет? Наконец, после долгих просьб умирающий шепчет на ухо любимому сыну:
— Кладите больше заварки!»

Тамилла заливисто засмеялась.

Несмотря на поздний вечер, в деревеньке близ особняка Баронессы было неспокойно. На площадке, возле дома старейшины собралась огромная толпа — почти все жители деревни. Недовольный гомон, яростные споры и крики разносились вокруг. Староста не смог унять крестьян и под угрозой расправы забарикадировался в доме, откуда обреченно наблюдал за близившейся трагедией.

Сквозь толпу, грубо распихивая людей, продвигался мужчина средних лет. Грязные, засаленные волосы, грубая одежда, покрытая заплатами и пропахшая алкоголем. Добравшись до дверей старосты, он повернулся к затихшей толпе.