– Что? – брови императора поползли вверх.
– Узнав, что ее мать казнена императором, она вряд ли присягнет престолу на верность и служить на благо Гардии.
Мужчина на секунду задумался, затем холодно изрек:
– Кто за немедленную казнь, поднимите руки.
Кроме архангела никто не пожелал мне подобной участи. Удивительно.
– Кто за магическое заточение?
Две руки. Моргана и Фрейя.
– Кто за процедуру обуздания силы?
Все остальные подняли руки. Радэл в голосовании не участвовал, отчего-то не желая для меня участия в этой процедуре. Но не они ли хотели, чтобы я стала полноценной природной ведьмой?
– Отец. Дай нам месяц, – Радэл проявлял настойчивость.
– Думаешь, это что-то изменит? Подготовка занимает годы.
– Мы справимся.
– Хорошо, – без раздумий произнес император и поднялся. – Даю неделю. И ровно через семь дней я лично проведу процедуру обуздания силы. Она либо подчинится вам, Элизабет, либо… уничтожит. Радэл, ко мне в кабинет на счет новой ведьмы. Остальные свободны.
Сказать, что я словно заново родилась – не сказать ничего. Такой страх, будто меня погрузили под воду и держали за ноги. Если не отпустят – захлебнусь. Но вот, когда уже сознание гаснет, отпускают и, словно пробка, я выскочила на поверхность, глотая воздух, с болью расправляющий легкие. Перед глазами черные точки, а в ушах звон. Неделя. У меня есть целая неделя, чтобы все исправить. Спасибо, Исконная магия, за этот шанс! Я его не упущу.
– Я бы не спешил радоваться, – послышалось над самым ухом тяжелое замечание Дамиана, все это время стоявшего за моей спиной и в обсуждении участия не принимавшего. Передо мной распахнулись темные объятия портала.
– Могу я задержаться ненадолго? Мне нужно побеседовать с бароном фон Штруком и кое-что обсудить с мадам Пуффи?
Тяжелый взгляд Дамиана выдержала из одного лишь упрямства. Я и без того чувствую себя виноватой.
– Пять минут. После этого доставлю тебя с питомцем в университет.
– Благодарю, – улыбнулась я. Питомец не оценил подобное наименование себя любимого, но, кидая в сторону Дамиана нелицеприятные взгляды, уселся у меня на плече. Спихнула наглую птицу и, постеснявшись устраивать переговоры в тронном зале, вышла в коридор, помахав Дарелу и мадам Пуффи.
В коридоре, среди резных мраморных колонн и позолоченных завитушек напольных подсвечников, стоял диванчик, на котором я расположилась. Хранитель отчего-то предпочитал подоконники, поэтому с важным видом расхаживал по одному из них, время от времени выглядывая на улицу. Словно все еще не верил, что я справилась со стихией и успокоила небо. Страшно представить, что бы случилось, окажись моей стихией огонь.