Правда, на воплощение оного вполне сгодится Тлаккенур, крупнейший морской порт империи. С нас станется время от времени заходить в бухту Маверик и проверять, заложили ли что-то подобное – если проморгаем, можем познакомиться со смертью в ближайшие месяцы. Мой отец, конечно, совершил со своими двигателями небольшой прорыв в деле морского и наземного транспорта, но нельзя не признавать, что у подземного (и подгорного) народа могут найтись головы стократ умнее.
– Юнга! – позвал Чеда Ксамрий, перевязывая такелаж на мачте. Смоленый трос – штука противная, мне порой кажется, что именно из-за его упрямого нрава и было придумано большинство морских узлов. Судя по лицу Рыжего, он уже что-то задумал. Да и галдящие матросы затихли, предвкушая новое развлечение, палубная команда дневной смены – всего десять человек, а шумят, как все сто. Боцман вскочил на фальшборт, балансируя, затем уселся на нем и скрестил ноги.
– Да? – оглянулся бывший журналист, находясь не в самой удобной позе для разговора.
– Не «да», а «я!». Но неважно, у нас не армия, карать не будем. Или будем, но изобретательно и с творческим порывом, – осклабился Ксам, – а пока что можешь отдохнуть, если ответишь мне на один вопрос. Чисто по твоей профессии.
– Эм-м… а что вас заинтересовало в журналистике, господин боцман?
– По твоей текущей профессии, дурачина.
Чед Уэстерс безнадежно вздохнул. В кораблях он ни черта не смыслил, а обучать его никто не стремился. Так, игрушка для своры злобных пиратов, не более того.
– Я готов, господин боцман, – решительно ответил он, приподнявшись и стоя на палубе с грязной тряпкой в руках.
– Не боись, вопрос-то простой. Может, и перевести дух посчастливится. Сколько треугольных парусов сейчас на «Храпящем»?
Я его даже формально не могу одернуть. Обучение новых членов команды входит в непосредственные обязанности Ксама как боцмана, а уж методы – исключительно на его совести. Но вопрос-то действительно не из сложных. У нас всего три кливера на бушприте. От парусного вооружения в виде стеньг я еще при строительстве шхуны отказалась.
Чед рассуждал так же. Он посмотрел на нос корабля, пошевелил губами, затем неуверенно сказал:
– Три.
– Неверно! – расхохотался Ксамрий, снова вскочив на ноги. Как он при этом не сверзился в воду – загадка. – Пока капитан на палубе – на «Храпящем» пять треугольных парусов!