Одна из причин, почему Людвига отправили именно в это училище, заключалась в том, что, в отличие от старших братьев, он не бунтовал против отца, хотя как раз ему это скорее сошло бы с рук. Вероятно, Людвиг сильно переживал из-за того, как он выглядит в глазах других, и поэтому хотел всем угодить. По крайней мере, именно так он значительно позднее напишет о себе в исповеди, которую адресует родне:
«Насколько себя помню, я был нежным ребенком, но одновременно слабохарактерным. Я очень рано понял, насколько сильнее характер у брата Пауля. Он как-то слегка приболел и уже шел на поправку; когда его спросили, хочет ли он уже встать или будет еще валяться в кровати, он спокойно сказал, что еще бы повалялся. Будь я на его месте, я бы соврал (что хочу уже вставать), потому что боялся, что обо мне плохо подумают»[13].
В этой характеристике, данной Витгенштейном самому себе, наверняка есть доля правды. Следует, однако, учитывать, что эти слова принадлежат безжалостному обвинителю, который, подобно Блаженному Августину в его «Исповеди», изощрялся в самобичевании и бесконечно страдал из-за собственных реальных и мнимых грехов. Такую чрезмерную озабоченность собственным моральным обликом можно объяснить отчасти наследственностью, если вспомнить, какие душевные муки испытывали его братья Ганс и Рудольф, а отчасти чувством долга, свойственным семье Витгенштейнов. Не всякое моральное качество передается по наследству, поэтому такие выдающиеся личности, как Августин или Витгенштейн, составляют отдельную категорию: они не только воплощают в себе типичные нравственные проблемы, но и расширяют представление о человеческой морали, предлагают новые способы ее понимания.
Важно, однако, то, что формирование внутреннего мира Людвига во многом было обусловлено его воспитанием. В рамках австро-германского образования, полученного всей его семьей, Витгенштейн воспитывался на канонических образцах классической немецкой литературы, то есть на Гёте, Шиллере, Лессинге, Мёрике – авторах, которыми он будет восхищаться всю свою жизнь. Еще он очень любил афоризмы Лихтенберга, которого цитировал в дневниках, а также Шопенгауэра и Готфрида Келлера. Его литературные пристрастия можно назвать консервативными. Он знал творчество писателей и поэтов XIX века, в частности Иоганна Нестроя, Грильпарцера и Николауса Ленау, и – во многом благодаря влиянию Маргарете – был знаком с прогрессивными идеями Фрейда, а также с едкой и стилистически безупречной критикой морального, интеллектуального и языкового упадка, с которой выступал Карл Краус. Однако Людвиг никогда не испытывал больших симпатий к авторам своего поколения. Самые современные писатели, которых он любил, – это Толстой, Достоевский, Кьеркегор и Ницше. О Кафке он говорил, что это был некто, кто «с огромным трудом заставлял себя не писать о собственных терзаниях»