Ясно было, что я могу противостоять натиску лишь некоторое
время. Значит... надо попытаться выяснить отношения с помощью
обычного оружия. Но там не только он, но и его дружок, который
методично всаживает заряд за зарядом, не давая возможности
преодолеть несколько метров. А ведь придется рискнуть, надеясь на
прочность подаренной брони да то, что стрелять будут по туловищу, а
не в голову.
- Хорошая квартира была, - совершенно неожиданно в грохот
выстрелов вплетается спокойный и даже несколько меланхоличный голос
графа. - Жаль...
Сразу же после этих слов ментальное давление на мой
многострадальный разум рассеивается, и я вновь полностью могу
воспринимать окружающий мир во всем богатстве красок и оттенков.
Черепанов стоял прямо посреди коридора, нисколько не смущаясь тем,
что тут вообще то постреливали. Но пули словно бы огибали тот
участок пространства, где он находился, и каждое такое событие
сопровождалось лёгким магическим воздействием. Очень лёгким и
непринуждённым, где-то на грани чувствительности.
Щелчок пальцами, замысловатый жест и пространство вокруг
взвыло от обрушившейся на него магии. С умирающим, но все ещё живым
человеком на полу и с пробиымо арбалетным болтом церковником стало
творить нечто, напрочь выламывающееся за пределы даже моих
представлений о реальности. Они… искажались, их словно кусок глины
сдавливало со всех сторон, изнутри и снаружи. И результатом была
меняющая окраску дымка, поднимающаяся вверх и с каждым мигом
становящаяся всё более насыщенной. И вот это уже не дымка, а
«резервуар», из которого выметнулось щупальце и не просто так, а в
направлении двери. Туда скрывались оставшиеся двое.
- Хаос, реальность искажающий, возвращающий к истоку...
Великая сила и ключ к могуществу.
Да уж, трудно не согласиться с подобным изречением, когда
видишь его наглядное подтверждение. Короткий, мгновенно
оборвавшийся крик, и я почувствовал, что население города
уменьшилось ещё на одного человека. На одного. А где же второй?
Волноваться по сему поводу явно не стоило. Второго уже
тащили внутрь квартиры в спутанном по рукам и ногам состоянии.
Фантасмагоричное зрелище, как будто сошедшее с картин Босха -
человек, бьющийся среди канатов, сотканных из чуждой миру
субстанции. Той самой, полученной из совсем недавно живых, пусть и
умирающих людей. Тех, которые пытались убить нас, соратников
пленника... Ирония судьбы!