Зайдя в кухню, включаю свет и сразу вижу четыре коробки на столе. Судя по всему, Царёв даже не притрагивался к ним.
Отлично. Мне больше достанется.
Открываю верхнюю коробку и вытягиваю самый большой кусок пиццы, которая даже ещё не успела остыть.
В кухню заходит Демьян, замирает в дверном проёме и наблюдает за мной, смущая пристальным вниманием.
— У тебя хороший аппетит, — неожиданно улыбается уголком рта. — Не то что раньше.
— Раньше многое было по-другому, — задумчиво жму плечами. — Я плохо ела, доверяла людям, любила друга своего брата. Безответно. Но, — заглядываю в коробку и вытаскиваю ещё один кусок, — как видишь, всё меняется. В лучшую сторону.
Царёв подходит к чайнику, щёлкает кнопкой и встаёт рядом со мной.
— Ты могла продать квартиру, которую я на тебя оформил, — напоминает. — Но вместо этого пошла к нотариусу и отказалась от неё.
Задумчиво облизываю пальцы от соуса, ловя на себе немигающий взгляд, пристально следящий за моими губами. Тут же прекращаю и просто мою руки под краном.
— Я изначальный была против такого подарка, поэтому вернула его…
— Почему не сняла деньги с карты, которую я оставил? — перебивает и сокращает между нами расстояние. — Там лежала нормальная сумма. Можно было найти хорошую квартиру, а не то убожество за МКАДом.
Демьян разворачивает меня и припирает к разделочному столу, заставляя поднять лицо и посмотреть на него. Вижу, что парень с трудом сдерживает злость. Его желваки раздраженно дёргаются.
— А мне не надо чужого, — отвечаю, гордо вскинув подбородок. — Чужие квартиры, деньги, женихи… Без этого как-нибудь обойдусь…
— То, что от меня ты принципиально ничего не хочешь, я уже понял, — недовольство прищуривается. — Какие проблемы с твоей семьей? — напирает. — Как они тебя беременную отпустили в Москву? Я ни черта не понимаю! — рычит, срываясь. — Макс вообще как будто не в курсе!..
— Ты виделся с Максом? — удивлённо выдыхаю. — Когда?
На мгновение в груди вспыхивает надежда, что Царёв всё же пытался найти меня. Но я не успеваю всё обдумать — он обхватывает моё лицо ладонями, а строгим взглядом врезается в мой растерянный.
— Твоя семья знает, что ты беременна? — требовательно интересуется. — Нет?! — рычит, делая правильный вывод из моего молчания. — Почему?!
Его жёсткая манера поведения давит. А вопросы бередят в душе неприятные воспоминания. И я всхлипываю от уже знакомого чувства одиночества и от обиды.