Сына затискали всей семьей. Его передавали из рук в руки, каждому хотелось подержать малыша. Мама даже не побоялась помять свое идеально выглаженное платье. Шумный гвалт стоял едва ли не на все отделение. Но никто из персонала не рискнул вмешаться. Наверняка, отец хорошенько приплатил им, чтоб закрыли глаза на творящийся беспредел. Это ж надо же было догадаться, ввалиться такой шумной толпой в родильное отделение.
Я быстро устала от всеобщего внимания и хотела тишины. Но мои родные, явно не разделяли моего желания. Я попробовала тактично намекнуть, но получила укоризненный взгляд матери. Пришлось терпеть дальше. Когда я уже откровенно начала зевать, они, наконец, решили поехать по домам. Получив кучу советов от матери на прощанье, я осталась в палате с мужем и сыном.
- Ты очень терпеливо отнеслась к ним – чмокнул меня Юрий в лоб, поправляя одеяло – Нужно было спровадить их раньше.
Я хмыкнула, отмахиваясь. Ладно уж, тут такое событие: отец пошел против своих принципов и приехал. Как его можно было прогнать? Да и соскучилась я по всем.
Юрий еще немного покачал малыша на руках и передал мне:
- Отдыхай. Если что-то будет нужно, звони – он поцеловал меня в щеку. Это было настолько неожиданно, что я еще какое-то время пялилась на дверь, в которую он вышел.
И вот настал день выписки. Я немного нервничала, вед теперь у нас начинается новая, совершенно другая жизнь. И я в ответе за маленького человечка, которого нежно прижимаю к груди. Мне и радостно и страшно, ведь это всё впервые. И нужно будет справляться самой.
Костика забрали, чтоб переодеть. Я вышла в комнату ожидания, где нас ждал очень взволнованный муж. Он как-то неловко прижал меня к себе, мазнув губами по щеке.
- Как ты? Все хорошо?
- Да. Все нормально – улыбнулась ему – Скоро вынесут сына.
Когда ему передали ребенка, он с таким трепетом взял его на руки, что от увиденной картины защемило сердце и защипало в глазах. Юрий с такой любовью смотрел на малыша, что никто бы не смог засомневаться в том, что это не его сын.
- Спасибо – тихо шепнул мне в губы, оставляя поцелуй, который обжег губы клеймом: лгунья. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь свыкнуться с этим, ведь кроме нас двоих никто не знает, что ребенок от другого…
Я принужденно улыбнулась и пошла с ним в машину.
Первые три месяца я словно выпала из реальности, и если бы не муж, то, наверное, свихнулась бы. Сынок часто будил меня по ночам, требуя грудь. Смена памперсов, колики, почти бессонница… Мне казалось, что я ежедневно проживаю какой-то день сурка. Однообразие и вечные нервы.