— Да, всё хорошо. Вроде не поранилась.
— Ну вот и замечательно, — бодро заключил он. — Значит, одной проблемой меньше. Так, глядите, и остальные решатся. Не могут не решиться, — в интонациях незнакомца чувствовалась улыбка.
— Простите, — Изольда, как заведённая, снова и снова извинялась, уже и не пытаясь заглушить поток слёз.
— Нет, это никуда не годится, — как-то обречённо вздохнул мужчина. Его рука внезапно легла Изольде на плечи и... притянула ближе.
Он её обнял! Просто взял и обнял! Абсолютно незнакомого человека, к тому же чуть его не покалечившего...
А Изольда, на миг перестав дышать от неожиданности, вдруг яснее ясного поняла — это именно то, что ей сейчас так необходимо. Отбросив все сомнения и опасения, она не стала сопротивляться, каким бы странным само это обстоятельство ни казалось. Задумываться, как всё происходящее выглядит со стороны, не хотелось совершенно. Хотелось просто сидеть, уткнувшись в плечо незнакомца, и реветь белугой, пока тот гостеприимно это плечо предоставляет.
Пока Изольда отводила душу, выплакивая годовую норму слёз, мужчина тихо бормотал утешения, мягко поглаживая её по волосам. И, что самое интересное, это не вызывало в ней ни капли протеста! Не было никаких опасений, не было дискомфорта. Будто они были старыми знакомыми, давними друзьями, а не встретились буквально несколько минут назад, да ещё и при достаточно странных обстоятельствах. Чёрт возьми, да она даже имени его не знала! И не видела, что он вообще собой представляет — тьма вокруг сгустилась кромешная, такая, про которую говорят «хоть глаз выколи» и какой не бывает в городах, где ночами небо подсвечено неизменным заревом.
— Замёрзла? — незнакомец нащупал её руку и взял тонкие пальцы в свою горячую ладонь.
— Нет, — уже успокаиваясь, всхлипнула Изольда, даже не пытаясь отстраниться и вырваться из его лапищи.
— А руки холодные.
— Они всегда такие.
Это было привычной особенностью её организма — несмотря на температуру воздуха, руки действительно всегда были прохладными, а то и вовсе — ледяными.
— Ледышка, значит? — по-доброму усмехнулся мужчина, чуть отстраняясь, чтобы взять уже обе её руки и согреть в ладонях.
А Изольду вдруг разобрал смех. Немного нервный, даже истеричный, но искренний. Такой, который невозможно остановить, несмотря на всю его несуразность.