Закончив водные процедуры, меня
начали наряжать. Не помню, когда на мне было столько слоёв одежды,
да мы зимой легче одеваемся, а сейчас надо заметить лето. По
крайней мере, было лето, там — в моём мире.
— Так положено. Вира не может
щеголять в одном верхнем платье, это неприлично, — забурчала Ниара,
когда я попыталась скинуть одно из нижних платьев. — Вы не можете
нарушать правила этикета.
Я глубоко вздохнула, принимая
порицание моей помощницы. Попасться в первый же день на нарушении
правил этого мира будет глупо, нужно теперь быть предельно
внимательной и стараться примечать любые детали. Кстати, о
деталях.
— Ниара, магистр Вериос сказал, что у
меня — частичная потеря памяти из—за удара, поэтому простите, но
некоторые вещи я не помню, — начала жалобно. — Вы не напомните, что
значит вира?
— Вира — это уважительное обращение к
даме, — участливо начала объяснять она, завязывая тонкие ленты на
спине моего платья. — А виэр— это обращение к мужчине.
— Ясно, спасибо. — Значит, я была
права, но уточнение лишним не будет. — А магия? Она у всех
есть?
— Да, у всех, но у кого—то больше, у
кого—то меньше. Я вот владею лишь маленькой силой, которой хватает
на небольшие, бытовые заклинания, позволяющие работать во служении
у виэра Эриза, — пояснила женщина, без всякого сожаления о силе
своего дара, заканчивая с платьем.
Её руки потянулись за светлым
гребнем, лежащем на теперь уже точно столике с ящиками, параллельно
покрутив другой рукой у моих ещё влажных волос, создавая небольшой
вихрь, который за несколько секунд высушил их.
Я не увидела искрящихся пиктограмм
или хоть какое—то обозначение магии, как принято показывать
волшебство в моём мире, правда, в фильмах да книгах — ни шёпота
заклинания, ничего, просто внезапно созданный тёплый ветерок
всколыхнул мои волосы.
Вот здесь Ниару ждал сюрприз.
Моя шевелюра вмиг превратилась в
миллион тугих, торчащих в разные стороны, кудряшек, рассыпавшихся
до само́й поясницы.
— Ваши волосы... Такие необычные, —
растерянно произнесла женщина, перебирая локоны. — Никогда не
видела такого цвета и эти кудряшки —они совершенно непослушные, —
пытаясь справиться хоть с одной торчащей завитушкой, выдохнула
она.
Я забрала её гребень и вернулась в
ванную комнату, понимая, что с этим безобразием справлюсь сейчас
только я.