— Ясно, спасибо, Алексей… За работу, товарищи!
— Привет, Андрюх! — Погодин выцепил меня в коридоре утром, еще
до начала планерки. — На венок скидываться будешь? По рублю
собираем.
— Умеешь ты с утра настроение поднять, Федя… я даже боюсь
спрашивать, кому венок.
— Да, не… Там ничего такого. Не наш коллега, но служба
причастная. Судмед дядя Леня скончался. Еще вчера… Помнить ты его
должен. Маленький юркий такой.
— Вот блин, молодой еще.
— Да какой он молодой, — удивился Погодин. — Лет шестьдесят, не
меньше.
— Ну и не старый же, — в моем понимании такой возраст не казался
стариковским. — А что с ним случилось?
— Да на лестнице навернулся. Головой об ступеньки.
— Трезвый?
— А ты видел дядю Леню трезвым?
— Нет.
— И я нет… Но, сам знаешь, мужик он понимающий был, всегда
органам подсоблял. Когда надо, выводы в заключении писал правильные
и самые нужные. Причем бесплатно.
— Ну не совсем бесплатно, насколько я помню, а за нольпяшку.
— А бутылка — это не валюта, это подарок. Так что не наговаривай
на покойного. Много добра он милиции принес благодаря этой своей
тяге к бутылкам. Вот и решило руководство УВД скинуться на
пару-тройку венков уважаемому человеку, что одно дело с нами делал.
Правда, он уже год как на пенсии. Но уважить человека надо.
— Да я только за. Но не знал, что на пенсии, думал, дядя Леня в
строю еще. Здоровья вагон было. Помню, как он на коленках ползал на
почти на каждом месте происшествия. Возле трупа все обшаривал.
Тщательно так все осматривал. Будто каждое дело — его лично
касается. Не каждый молодой бы так сумел ползать, как дядя Леня.
Стоп… Так ведь это он же ползал и возле Зины…
— Какой Зины?
— Роговой! Какой еще! На месте ее убийства в парке. Я почему и
запомнил его тогда, что удивился, что, вроде медик песочком должен
уже сыпаться, а коленки артритом не тронуты. Как молодой вприсядку
ерзает.
— Ну и что из этого? Не пойму я что-то твоей логики.
— А ты уверен, что он сам споткнулся? А не помог ему
кто-нибудь?
— В каком смысле – помог? Убил, что ли?
— Федя, сам подумай. Восмотре места происшествия по Зине Роговой
участвовали много людей. Но вот как выходит, трое из них уже
мертвы. Дубов, понятой Печенкин и вот теперь судмед дядя Леня.
— Ого, — Погодин присвистнул. — И правда… Какой-то невезучий
состав собрался в тот день на месте происшествия. Но дядю Леню
никто не убивал. Есть же заключение Бюро СМЭ.