–Волнение? – усмехнулся Революций, когда все сбежались
посмотреть на место преступления. – Боялись, что ль? Кого ж это?
Шпиона? Что, коленочки трясутся про одном упоминании буржуев?
Интере-е-е-есно!
–Да не виноваты мы! Ей-богу! – стали клясться опиумом
стропальщики.
Маратыч покачал головой и решил пока что поместить «молодцов»
под домашний арест. Потом сказал всем:
–Так, товарищи, вы что здесь собрались? А кто – работать? Быстро
по цехам, вредитель где-то рядом!
Но было поздно. Под шумок, пока все пролетарии смотрели на
свалившийся станок, шпион проник в текстильный цех и изрезал кучу
заготовок.
***
Вечером Кирпичников пришел к Бензине в комнату. Девчата
собрались вокруг тарелки, говорившей тихо-тихо – слушали отчет о
заседании ЦК партии.
–Можно тебя ненадолго? – спросил Краслен.
Бензина вышла в коридор в красном халатике в зеленый
дирижаблик.
–Что за ерунда это на тебе? Нелепица какая-то... Пародия на
отечественное авиастроение!
–Нормальный рисунок! – обиделась девушка. – Значит, Кларозе с
молотками можно, а мне с дирижаблями нельзя, так получается?! И
вообще, ты, что, про одежду пришел спросить?
–Нет… Бензина… Я пришел спросить… Ты где была, когда все
собрались у нас в цеху?.. Когда упало…
–Где?! С тобой стояла рядом! Что, не видел?!
–Нет…
–Неудивительно! Ведь ты уже давно не замечаешь меня!
Не дожидаясь ответа, Бензина развернулась и скрылась в своей
комнате. Дверью она хлопнула так громко, что из двух соседних
жилъячеек появились лица любопытных, часовой схватился за свисток,
а с потолка посыпалась штукатурка.
Когда физиономии соседок спрятались обратно, а штукатурка
перестала сыпаться, Кирпичников почувствовал себя ужасно одиноким.
Минут пять он простоял как дурачок в унылом коридоре женкрыла,
пустом и темном. Потом двинулся в ту часть жилкомбината, где жили
семейные. Замешкался. Вздохнул. Сжал губы, повернулся, двинул
обратно. Снова прошагал мимо Бензининой ячейки и пошел по
направлению к своей собственной.
–Краслен! – услышал он, едва успев проделать шагов двадцать.
На пороге комнаты, соседней с той, чья дверь захлопнулась с
такой ужасной силой, стояла Клароза. Она аккуратно закрыла свою
ячейку и тихо, на носочках, приблизилась к Кирпичникову.
–Я все знаю, – серьезно и неожиданно произнела Чугунова.
–Что «все»? – настороженно спросил Краслен.