Смотря на маслено-прыщавую, нездорово красную рожу тоже хмельного Франека, Илька поняла: что бы ни показал магический определитель, в академию она поедет! Даже несвежие зомби казались ей уже вполне симпатичными ребятами на фоне новоиспеченного женишка.
«Грему на него натравлю, в розовый его покрашу, сорняки вместо патл ему на тупой башке выращу! — разозлилась Илька. — У меня магия неконтролируемая, и братья некроманты! А папочка еще от матери получит!»
Что произошло потом, никто так и не понял.
Из дома выскочил малиновый колючий шар, жутко клацающий зубами, за ним хозяйка дома с деревянной скалкой, в небе громыхнуло, и букет Франека вырос на пару метров, придавив тщедушного «прыща» ворохом гигантских стеблей.
Иереней Лисовский пьяненько свел глазки в кучку, посмотрел на грозно нахмурившуюся жену, на будущего зятя и его родню, пятившуюся задом к калитке от грозно трясущего иглами Шуршогрема, и, покосившись в сторону замершей рядом с невесткой дочери, махнул рукой.
— Вот же затейница! Ик... Загадо... гадно... загадочни…ность строит, завле…ик…ает. Жених должен... ик… испытание и напор, и заво...ик...евать!
Жених сучил ножками под огромным букетом и трудности преодолевать явно не желал.
Ален, выйдя на крыльцо за матерью, расхохотался.
— Надеюсь, в академии ты наведешь шороху, сестренка. Потенциал есть. Сейчас женишка поднимем... Хотя, чтобы поднять, надо же сначала упокоить.
Парень картинно размял пальцы.
Ворох толстенных стеблей с соцветиями величиной с супницу, спасаясь, заскользил к калитке, словно таракан на тощих ножках. Как Франек умудрился проделать этот трюк, лежа на спине, Илька не поняла, а папаша Лисовский, почесав волосатую грудь в вырезе полурасстегнутой рубахи, радостно взревел, любуясь утекающим потенциальным зятем:
— Во! Талант!
И, рухнув в траву у дорожки, захрапел, свернувшись калачиком.
— Пошли уже. Мать тут сама разберется. — Грета и Ален потащили Ильку в дом. За ними шмыгнул Грема, а со двора стали доноситься грозные вопли Дорнеи Лисовской и глухие удары, будто выколачивали ковер.
Впрочем, гулкий храп отца даже не поменял тональности.
Обычный день, обычная семья, каких много в Закустовке.
* расхожая фраза обозначающая очень, очень древние события