Аче. Роман о пустоте - страница 4

Шрифт
Интервал


– Почему?

– Ты этот маятник всё время раскачиваешь. Чем он тебе покоя не даёт.

– Да так. Привычка покрутить что-нибудь.

– Будь твоя воля, ты бы всё крутил.

– А классно было бы.

– Что?

– Ну представь, всё не ваялось бы где-нибудь по углам, а крутилось вокруг всего.

– Заче-ем?

– Не знаю. Так прикольнее.

– Зашибись аргумент.

– Но так реально круче.

– Знаешь, я об одном эксперименте читала. Тоже про любителей маятников. Если человек подвешивает что-нибудь на верёвочке, закрывает глаза и представляет, что маятник качается, то его рука почти всегда его качает.

– А суть?

– В смысле?

– В чём глубокая мысль эксперимента?

– Ни в чём. Ну-у. В смысле, мы все спим. И не в хорошем смысле.

– То есть все наши действия- часть иллюзии?

– Не-ет. Ты опять ничего не понял. Просто наше подсознание влияет на нас. А мы на него не влияем. Большинство просто несёт.

– Всех несёт.

– Ниправда!

– Правда.

– Это для тебя эти вещи неразделимы. Поэтому ты и не понимаешь смысл эксперимента.

– Пф-ф. Я тоже читал. Британские учёные сказали человеку, что приложат к его спине раскалённую ложку и приложили обычную. У парня ожёг. Открытие века, блин!

Она цокает и смеряет меня зловредным взглядом.

– Один вопрос, – продолжаю я- зачем было осуществлять закрытие века… Своим научным мироощущением.

Чем больше её взгляд притворно надменен, тем больше в нём удовольствия. В конце она улыбается, качает головой и отводит взгляд.

– Что?

– Ничего…, -говорит она- Ты хоть знаешь, кто такие британские учёные?

– Ну… Это такие люди, которые считают, что они умнее всех.

– Скажи ещё: «как ты».

– Нет, ты может и учёная. Но точно не британская.

– А что по-твоему британское?

– Ну, это не мода, не кич, не надменность, а именно бр-р-ританскость. Такое скромное серьёзное осознание своего величия. Точнее, это так выглядит. Даже если человек просто притворяется британским учёным.

– А-ха-ха. Почти угадал.

– А кто это?

– Да так, никто…

– Говори уже.

– О чём? – с улыбкой смотрит Лиза.

– О британских учёных. Не придуривайся!

– О каких конкретно?

– О любых!

– Не хочу ничего говорить.

– Чё это?

– Начнём с того, что ничего нет.

– И тебе меня не жалко, когда ты так делаешь?

Она вдруг смотрит на дырку в стене и поправляет чёлку:

– Жалость унижает человека.

– Ты это в умных книжках вычитала?

– Нет. Просто… – сказала она и задумчиво уставилась в окно. В такие моменты лучше не шутить. Это заденет что-то внутри неё. И она попытается сбежать. Сбежать в себя. И хватай её потом как можешь.