Он как я, независим и холост,
В окружении ярких комет.
Вижу далее, в призрачной дымке,
Освещенный лучами едва,
Робко прячущийся вдоль тропинки,
Ухватившись за землю, туман.
На отроке, еще не смышленый,
Не окрепший, не знавший побед,
Рыцарь осени не посвященный,
И не давший осенний обет.
Парк ночной собираясь покинуть,
Где-то тут отголоском ночей,
Я наткнулся на запах жасмина,
Явно прячущийся от людей.
Упиваясь жасминовым цветом,
Вволю дам надышаться груди,
Вспоминая как бархатным летом,
За стрекозами в поле следил.
И рыбачил от клева до клева,
Не давая покоя реке,
Семь ершей это проще-простого,
Для хорошей ухи в котелке.
Как в росе, по колено сырые,
Мы бежали к лугам босиком,
Как сиреневый клевер косили,
Чтобы зиму прожить с молоком.
Каждый вечер летел с колокольни,
Православный малиновый звон.
У пруда, на заброшенной штольне,
Я стоял, красотою, пленён.
К родникам ледяным прикасался,
Две ладони колодцем сложив!
По хрустальной воде стосковался,
По молитвам, чьей силою жив.
Пусть на краешке лета, на грани,
Я сегодня гуляю один,
Полуночник иль призрачный странник
Или просто влюбленный в жасмин.
Пробираясь сквозь ночь позабывши,
Про былую усталость и сон,
Темных сумерек щедро отпивши,
Я мечтою своей окрылен.
В предвкушении раннего утра,
Вспыхнет алым пожаром заря,
Небеса загорят перламутром,
Знать я ночью скитаюсь не зря.
Впереди меня ждет побережье,
Каменистые ленты дорог,
Как же сложно расстаться с надеждой!
С ощущением ложных тревог!
Не заблудятся теплые ветры,
На просторах бескрайних полей,
И вернувшись, пройдя километры,
Оборвут пух со всех тополей.
Осторожно, невольно, случайно,
Кто-то тронул ночную вуаль,
Как бы я ни старался, отчаянно,
Время крутит по стрелкам спираль.
Утро грянет волшебным рассветом,
И разгонит пленяющий мрак,
Все же кончилось теплое лето,
Осень свой первый сделает шаг.
Ветер в салки играет с волнами,
Белой пеной срываясь на брег,
Мягкой ватой ложится местами,
Словно первый не тающий снег.
Разыграется скоро природа,
Фантазируя в желтых тонах,
Как художник, рисуя свободу,
На янтарно-шафранных холстах.
Зелень сменится вытканным златом,
Пышных блузок кленовых аллей,
Провожая печальным набатом,
Улетевших на юг журавлей.
Отчего я не чувствовал прежде,
Этой осени прелесть и шарм,
Эту радость, дающей надежду,
Я от осени этой бежал.
Снова шаг и уставшая птица,
Где-то вскрикнет в укрытии крон,