Муж: И на вожжу?
Жена: Я ружжо щас заряжу,
Буду конвоировать,
Буду контролировать
Всю твою, милок, поездку.
Муж: Не боишься, что в отместку
Я скорее загуляю?
Жена: Я без промаха стреляю.
С детства батюшка учил.
Муж: Чтоб чиря́к с кулак вскочил
У него на заднем месте!
Жена: Вот как думаешь о тесте?
Вон чё ты ему желаешь?
Щас иначе забазлаешь.
Дверь погреба ходила ходуном, но не поддавалась яростному натиску «узника», долбившегося в неё плечом, боком и чем придётся. Тем временем жена, абсолютно не обращая внимание на требовательный стук и угрозы мужа покарать её телесно, решительно вошла в дом, сняла со стены ружьё и принялась его заряжать, управляясь споро и умело, как заправский опытный охотник. Её свекровь, невысокая худенька старушка, со страхом и оторопью следила за действиями снохи. По той хваткой решительности, с которой сноха обращалась с оружием, и по робости свекрови было понятно, кто из женщин является полновластной хозяйкой в доме. С ружьём наперевес жена подошла к погребу и убрала завору.
Жена: Выходи теперь, милок!
Увидев наставленное на него ружьё, ошарашенный муж осторожно выбрался из погреба, забыв взять то, ради чего туда спускался.
Жена: Подбери мой узелок
И в телегу уложи.
Пришлось подчиниться! Как тут поспоришь, когда тебе в грудь смотрит дуло ружья?
Жена: А теперь опять скажи,
Еду я с тобой аль нет
И сколь выделишь монет
На подарки для жены?
Появившаяся на крылечке свекровь, отвлекла женщину от супруга, что дало ему возможность вцепиться в дуло. Началась борьба за владение оружием.
Муж: Самой мизерной цены!
Отпусти же, ухвачу
И с руками откручу!
Муж уже почти выкрутил ружьё из цепких рук супруги, когда ладонь его внезапно соскользнула к прикладу, зацепив и дёрнув курок, в результате чего прогремел выстрел. Пуля попала в стоящий в телеге бочонок с маслом. Масло даже не успело засочиться из образовавшейся пробоины, как случилась другая беда: испугавшись выстрела, лошадь ошалело дёрнулась в сторону, завалив телегу на бок, причём со всем грузом. Оторопевшие супруги, выронив ружьё, безмолвно смотрели, как узел с дамскими нарядами заливается маслом и ещё какими-то тягучими жидкостями, малинового, фиолетового и сочно-бордового цвета, вытекающими из перевёрнутых и раскрывшихся бочонков. Многоцветье этих потоков указывало, что мочёных в сиропе ягод и всякого варенья хозяйки в этом году уже успели наготовить. Напуганная свекровь, крестясь трясущейся иссушенной рукой, причитала на крылечке.