Ясное дело, совсем это не Вильгельмина Карловна, а дочь её Жанночка, выросшая вширь неимоверно и ногами, и руками, и лицом, сделавшаяся похожей на маму практически во всём, даже занявшая её место начальника отдела связи и размножения в институте. Обычай целования возник в первую же их встречу нового времени, как только свершилось второе пришествие Магницкого в НИИ. Перебегая от директора в отдел кадров, он натолкнулся на чем-то раздражённую Жанну в коридорной темноте, перепутал с Вильгельминой, поздоровался холодно, мимоходом: «Здрасьте!», потом узнал, ужаснулся, стало невыносимо жаль беднягу, которую бог так беспощадно покарал невесть за какие прегрешения, превратив в собственную мамашу, подошёл и просто молча чмокнул в щёчку.
Получилось естественно, даже у нечаянных свидетелей не возникло никаких лишних вопросов: просто встретились два боевых товарища. Ну и что, что разнополые? Не может же он нынешней руководящей Жанне орать на ухо при встречах для повышения настроения: «Как вчера с размножением справились? Сколько конкретно связей планируем на сегодня?» Не может. А чмокнуть в щёчку с утра, – да с удовольствием, ощутив мимоходом святотатственный трепет от явственных черт Вильгельмины, видя благодарственное наполнение влагой глаз Жанны, которая после такого утреннего моциона становится мягче и человечней относится к коллективу. Жанна – человек хороший, но гены, блин, много чего портят.
– Магницкий, ты когда-нибудь доведёшь меня до ручки…
– Приветствую тебя я ныне, о юность дерзкая моя! – откликнулся Виктор торжественной строфой, после чего срочно кинулся использовать преимущество первого хода: мыть грязные башмаки в мужском туалете. Размягчённая Жанна не начнёт сейчас сразу орать. Пока горячо, надо ковать.
Оказавшись в рабочей комнате раньше других, Магницкий заварил общественный чай, самый что ни на есть дешёвый, грузинский, из того многочисленного разнообразия, что продаётся на уличном базаре. Сплошные палки от чайных кустов. А некоторые даже и не от чайных.
Интересно, кто из институтских сотоварищей может знать телефон Пумы? Мила должна знать, но молчала, значит, был дан приказ не говорить. Ладно, с другой стороны заедем. Всё равно выясним. Когда готовая заварка в чайничке настаивалась под полотенцем, в комнату вбежал сотрудник сектора программирования Тимоша. Вообще-то Тимофей аспирант, но чтобы иметь постоянный свободный доступ к компьютеру с хорошей базой данных, он устроился на полставки программистом и участвует в хоздоговорной работе над МОДУЛЕМ для вояк.