– Все в порядке. Печка разгорается.
Это была первая победа над безысходностью. У экипажа появилась надежда.
– Жить будем? – спросил Шурик у командира.
– Будем, будем, – ответил командир.
За обедом, приготовленным Ольгой на водородно-кислородной горелке, экипаж впервые за последние два дня находился в приподнятом настроении. Чувство неуверенности пропало. Обедали в помещении кухни. Вращающийся цилиндр, обеспечивающий искусственную тяжесть, не работал. Большой закрытый бак с приготовленным в нем бульоном, насыщенным протертыми овощами и рыбными консервами, был укреплен на круглой платформе. Из него бульон поступал в прозрачные закрытые сосуды, из которых космонавты посасывали через трубочки питательную смесь. Чтобы получить второе – кусок жареной говядины – нужно было нажать кнопку в металлическом шкафу, и из него через отверстие выбрасывался этот кусок, нанизанный на полиорганическую нить. Мусорить не полагалось, поскольку уборка на кухне с помощью пылесоса требовала определенных навыков и времени. Сладкий чай пили так же, как и бульон.
– И долго мне еще мучиться с этими горелками? – обратилась Ольга к Николаю Григорьевичу.
– Еще день, и по электросетям пойдет ток рукотворного реактора, – ответил за командира Вадим Аркадьевич.
– И я смогу, наконец, налаживать свое оранжерейное хозяйство?
– Куда же мы без ваших оранжерей? – улыбнулся командир. – На консервированных запасах долго не протянешь.
– А как вы считаете, Николай Григорьевич, – обратилась к нему Машенька, – протягивать долго придется?
– Пока не ясно, Машенька, если наладим связь, этот вопрос прояснится. Как чувствует себя Юрий Федорович?
– Чувствует себя хорошо. Проходит курс. Доза очень высокая, но я думаю, справимся.
– Кстати, – вступила в разговор Эсфирь Яковлевна, – через оптический телескоп я проанализировала направление нашего движения. Оказалось, прямо на Плутон и его спутник Харон. Будем там через четыре дня. Хорошо бы к этому времени наладить работу боковых двигателей, хотя бы на сжиженном топливе. Возможно, потребуется коррекция траектории движения. А то…
– А то что? – спросила Ольга
– А то врежемся в одну из этих ледяных глыб и останемся там навсегда памятником первопроходцам.
– Эсфирь Яковлевна, не омрачайте наш первый радостный день, – обратился к ней Вадим. – Как только запустим реактор, я что-нибудь придумаю.