Её огромные яркие глаза светились холодным огнём. Изогнутые брови придавали её взгляду надменность и высокомерие близкое к изощрённой насмешке. Улыбка на её губах была наполнена иронией и презрением. Демоница олицетворяла саму женственность: пышная идеальная грудь, чуть сжатая жёстким корсетом, тонкая, специально подчеркнутая, талия и широкие бёдра, которые придавали ей ещё более вожделенный облик. Вся фигура её с легкостью может свести с ума любого искушённого ловеласа, заставляя его забыть всё, даже своё имя. Это и понятно: Лилит была задумана, как совершенное в своей красоте создание, идеальное существо.
Женщина подняла голову и уставилась на Антона. Её наполненные гневом глаза, как раскалённые угли, горели мертвенно-зелёным огнём на бледном лице.
– У меня не получилось. Я не смог остановить её, – заикающимся голосом произнёс Антон.
Ведьма издала дикий вопль. От этого вопля завибрировали стены дома, стали с грохотом падать стеллажи. Лопалась и опадала штукатурка, открывая в стенах ниши, забитые книгами. Книги, а точнее то, что от них осталось, вываливались на пол. Их страницы и переплёты, почерневшие от сырости и плесени, рассыпались.
Чёрная Ведьма тряслась от негодования.
– Ты подвёл меня! Он встретит её, и многое поведает! – сотрясалась от крика Ведьма.
– Она смертная. Что с неё взять? – дрожа от страха и заикаясь, бормотал Антон.
– Ты ещё тупее, чем я предполагала! – с новой яростью набросилась на Антона Демоница. – Она всё расскажет сыну. Скоро он узнает кто …,– Ведьма запнулась и огненным взглядом испепеляюще посмотрела на Антона.
Взгляд Лилит разжигал внутри мужчины жгучий огонь. Он разрастался всё быстрее и быстрее пока не вырвался наружу.
Внутри тела ощущалась странная пустота. Она не угнетала, не тревожила и не радовала. Просто пустота, как пустой сосуд. Хельга широко открыла глаза, но тьма окружающая её была, как самая чёрная ночь. Женщина поднесла ладонь к глазам, но ничего не увидела. Из всех земных ощущений было только ощущение своего тела, тела без эмоций и каких либо чувств.
Хельга крепко зажмурилась. Она не представляла сколько времени находилась в таком состоянии, состоянии пустого сосуда. Опомнилась только тогда когда ощутила лёгкое дуновение тёплого ветерка на своей щеке. Между длинных густых ресниц начал проступать мягкий успокаивающий золотистый свет. Женщина смело открыла глаза и в тот же миг сделала глубокий вдох свежего и бодрящего воздуха. Широко открытые глаза Хельги были полны детского восторга, а лёгкие так переполнились воздухом, что казалось, будто за спиной сейчас расправляться большие крылья и она взлетит как птица легко и непринужденно.