Между тем со второй половины того же века победоносное и разрушительное вторжение оттоманской державы положило конец этому много обещавшему возрождению. Заставляя постоянно отступать польскую оккупацию, оно ограничило ее на юге окрестностями Киева, Брацлава и Бара. За ними и до моря оно оставило вне власти султана лишь обширные степи, отныне совершенно некультивированные, так называемые «дикие поля» (dzikie pola), где только кое-где сохранились еще следы древних человеческих селений.
Еще позже, во второй половине шестнадцатого века, подъем польского господства и польской культуры обнаружился снова в тех же местах, никогда уже не достигая, однако, прежних размеров, и в это время название «Украйна» прилагалось вообще поляками к этой части их владений, но всегда в довольно общей форме. Официально это название появляется впервые в «конституции» 1530 года (Volumina legum, II, 1320); но позже им еще пользовались довольно неопределенно, когда говорили о «бесконечном пространстве» по ту сторону Случи и Мурахвы, в бассейне Днепра и Буга, до разделения водных путей с Донцом и «Очаковскими степями». В одних палатинатах Киева и Брацлава насчитывалось 2183 квадратных лье, но вместе с Черниговским княжеством в эту цифру включались часто и другие области.
Происхождение и этнический характер населения этой страны нелегко поддается определению. Легенда открывает там великанов, viéletni, viélinianié (великанов – по-русски, wielki – по-польски) и обров (olbrzym – великан по-польски и по-чешски). Шафарик находит тот же корень в названии «анты», которое дано было в Германии тому же населению.
В северной части страны, как менее дикой, это население, по-видимому, рано обнаруживало наклонность к промышленности, но в то же время черты изнеженности и сибаритства выступали в нем очень заметно. Киевские женщины слыли кокетками и щеголихами, и Болеслав Польский, явившись в этот город в 1706 году на помощь русскому князю Изяславу, нашел там настоящую Капую. В царствование первых князей из дома Рюрика жизнь в этой стране производит впечатление постоянного праздника. В эпических песнях, относящихся к этой эпохе, воспеваются лишь пиры, за которыми восседал Владимир Ясно Солнышко и герои и героини этого эпоса отличаются не только храбростью, но и распутством; таков был Чурило Пленкович, настоящий тип воинственного донжуана, такова также жена Дуная, обнаруживающая удивительную ловкость в стрельбе из лука и вместе с тем умеющая унизить мужа и другим способом. Глубоко демократический дух, кажется, был свойствен этому нарождающемуся обществу. Противопоставленные герцогам и королям любимцы легенды всегда темного происхождения, сыновья мужиков и бедняки.