Всех существующих в относительно замкнутом постоянстве двора, Катенок скоро выучила: замерших одноногих, крикливых и молчаливых двуногих, бегающих на лапах и шуршащих колесами четвероногих.
Катенок знала теперь всех: кто, как и во сколько ходит, в каких окнах и когда обычно зажигается и гасится свет, и каких одноногих предпочитают птицы с морщинистыми красноватыми лапками, похожими на тонкие пальчики неожиданно состарившихся младенцев.
У двора всегда имелось свое настроение: суетливо-деловитое – утром, расслабленное – днем, довольное или раздраженное – вечерами, молчаливое – в дождь…
За тремя домами, очерчивающими неухоженный, но уже привычный Катенку двор, располагались черные полосы, по которым неустанно носились сумасшедшие четвероногие с горящими от безумства глазами…
Расширять границы своего мира-двора, Катенок пока не рисковала.
Семеныча Катенок никогда прежде не видела.
Впервые она встретила его рано утром.
Катенок неторопливо и важно прогуливалась по пустынному двору, воображая себя единственной на свете. Этому способствовало и то, что за домами почти не гудело шоссе, птицы спали, и воздух был приятно и торжественно безмолвен. Ржавые качели на детской площадке не скрипели. Деревянные, покосившиеся лавочки раскрасила темными пятнышками роса. Осевшая почти до земли горка песка в квадратной песочнице стала за ночь ниже и плотнее. Зеленые веточки канадского клена, который обрамлял трансформаторную будку, еще немного вытянулись. А около погнутой металлической оградки Катенок обнаружила первый пожухлый листок. Безвкусный и сухой, но не такой горький, как зеленые.
Рассветная тишина вдруг с треском рассыпалась: с негромкой трелью домофона открылась подъездная дверь, и послышались легкие шаги по ступенькам. Пара мужских ботинок остановилась около Катенка.
Два волшебных звука:
«Кс…».
Катенок не успела поднять голову и рассмотреть незнакомого мужчину. Семеныч нагнулся, взял Катенка, и, держа ее на ладони, поднял высоко над головой.
«Смотри вверх!» – улыбнулся Семеныч, глядя на расширившиеся глаза Катенка. Она с восторгом смотрела вниз на увеличивающееся расстояние между знакомым прежде «миром» и ей самой.
«Вверх? Да мир-то еще и не начинался! Небо! Почему такое прозрачное? Почему нетвердое? И ничем не пахнет. Зачем же столько места выше, где никого нет, а внизу нельзя пройти так, чтобы тебя не задели, или ты не перешел кому-то дорогу?» – изумлялась Катенок.