…Поднимались по крутой лестнице. Семеныч впереди, прислушиваясь к Ее шагам. Она – позади, глядя, как преодолевают ступеньки его ботинки.
«Зачем я согласилась?»
«Почему мне так напряженно? Она прелестна. А у меня даже язык с трудом поворачивается».
«Надо отдать ему должное, ведет себя вежливо, достойно. Знал бы он, как мне страшно. Что я наделала? Передо мной чужой незнакомый мужчина. Зачем я здесь? Может уйти, пока не поздно?» – подумала Она, испытующе взглянув на Семеныча. Он в это время вынул из прорези карточку, и дверь на этаж открылась. Семеныч поглядел на Ее, слегка зарумянившееся от волнения лицо, на закушенную нижнюю губу и, вновь, не желание обладать женщиной возникло в нем, а желание погладить, утешить, поцеловать это милое существо, обнять и успокоить.
Тревога стала покидать Ее…
Они расположились у столика в стандартном номере гостиницы, и довольно беззаботно разговаривали. Горели три ночных лампы: одна стояла на столике, две другие – на тумбочках, стоящих по обе стороны двуспальной кровати. Большой свет не зажигали. Был создан маленький уютный мир для двоих. Никто из них даже не догадывался о том, что этот мир возник не только на одну ночь, а расширяться дальше самостоятельно, поглощая тот мир, который был раньше.
Так, наверное, наступила первая ночь после создания мира.
Семеныч допил кофе. Ее бокал мартини опустел. Вялая беседа иссякла совершенно. Складывалось впечатление, что им не то, чтобы нечего сказать друг другу, а имеется более важное дело, которое уже просто невозможно становится откладывать.
Семеныч осторожно посмотрел на Нее:
– Иди ко мне?
От него веяло желанием. Заботой. Сильным мужчиной. Ласковым мужчиной. Она робко поднялась со стула и подошла к Семенычу.
Он притянул Ее к себе на колени.
Сердце билось отчаянно у обоих.
Их губы соприкоснулись.
Он целовал Ее долго и бережно, вдыхая Ее почти неощущаемый, трогательно нежный аромат. Он чувствовал Ее дыхание на своих губах. Он целовал Ее прохладные губы, Ее горевшие щеки, Ее закрытые веки, незащищенную одеждой шею.
Он дышал Ею и не мог надышаться.
Она целовала Семеныча, словно поцелуй был первым и последним в Ее жизни. Она пробовала его губы, уголки губ, крылья носа, глаза, брови… – то сильнее, то еле касаясь. Она с жадностью знакомилась с его запахом, вкусом, кожей. Ощущать себя в его сильных руках, которые с такой нежностью трогали Ее – казалось волшебством.