– Разумеется, – равнодушно ответил Кристиан. – Мы подождем.
Тристан окинул его взглядом, полным подозрения, смешанного с затаенной тревогой, и скрылся за огромными дверьми. Кристиан и Юан остались одни – в этот час башня почему-то была на редкость пустынна.
– Как Демиан? – спросил Кристиан, не глядя на брата.
– Хорошо. Я ему ничего не говорил про Балиана. Сказал, что все в порядке… Наверное, он думает, что Балиан с тобой. Я не знаю, может, было бы лучше отвести Демиана к Рейте? Ведь они так давно не виделись.
– Конечно, Рейта безумно хочет его видеть, – сказал Кристиан. – Но мы решили, что лучше не торопить события. Если у меня ничего не выйдет, я прихвачу Демиана с собой, и только они его и видели.
– Что ты… Кристиан! – Юан оторопел, внезапно поняв, что он собирается сделать. – Ты это серьезно?
– Серьезнее не бывает, – Кристиан повернулся к нему и чуть улыбнулся, в его глазах заплясали искорки веселья. – Впрочем, я почти уверен, что не придется к этому прибегать, и Демиан с Рейтой встретятся на территории Эндерглида.
– Но как же законы Этериола?
– Плевать на законы Этериола.
Юан не понял, сказал ли он это искренне или специально – как раз в этот момент двери открылись, и судя по тому, как изменилось лицо Тристана, до него долетела последняя фраза.
Кристиан и Юан прошли в зал с легендарной лестницей, по которой до трона правителя простому смертному приходилось добираться никак не меньше трех минут и тратить на это поистине нечеловеческие усилия. Для переговоров это не было особой проблемой: ор Гволкхмэя обычно долетал не только до подножия лестницы, но и до окраин Эндерглида.
В этот раз, однако, он был довольно молчалив и только приглушенно пробурчал что-то, приветствуя Кристиана. Это говорило о том, что Гволкхмэй глубоко опечален.
– Ну?! – он вдруг треснул кулаком по золотому подлокотнику трона. – Глупец! Стоило это того?
– Если вы о моем предательстве, то, разумеется, стоило, – вежливо ответил Кристиан.
Гволкхмэй открыл было рот, чтобы обрушить на него обвинительную речь, но, вспомнив, чем окончилось подобное десять лет назад, передумал.
– И что же ты выиграл? – бросил он. – Месяц-другой общения с нашим любимым недоумком, упокой господь его душу? Или ты намерен наняться на службу к самому дьяволу, чтобы воскресить его?
– Не намерен.