– Одеваюсь, – ответила, стараясь казаться невозмутимой.
Словно мы на званом приеме, где я ни разу в жизни не была, общались.
– И как? – он присел рядом со мной на корточки, с
любопытством оглядывая.
– Уже почти все.
– Я вижу, – хмыкнул лорд. – Свободны, – чуть громче – охране.
– Где горничная? – снова мне.
– Не знаю, тут никого не было, когда я проснулась.
Лорд Агнар вздохнул, перевернул меня на спину, одернул подол
сорочки и поднял на руки.
– Рано тебе вставать еще, – он вернул меня на кровать,
натянул одеяло на ноги. – Сейчас пошлю за Хейдом и выясню, где горничная.
И действительно, удостоверившись, что я надежно сижу и
падать не собираюсь, северянин развел бурную деятельность. Сначала появившийся
меньше чем за минуту лекарь обстоятельно исследовал мой организм за ширмой. Он
стучал молоточком, с умным видом держал палец на моем запястье и отсчитывал вдохи,
прикладывал трубку к груди, смотрел горло…
– К счастью, никаких видимых и внутренних повреждений у
девушки нет. Разве что горло немного красное, – докладывал он потом лорду,
тогда как Летия помогала мне надеть рабочее платье – одно из тех, что она
передала мне несколько дней назад. В богато обставленной комнате главы
миротворцев я смотрелась как что-то чужеродное, не соответствующее. – Она
отделалась ушибами и общим истощением организма, что, в общем-то, не
удивительно. Девочке нужен покой, укрепляющие и тонизирующие отвары, и через
пару-тройку дней она будет как новенькая, молодой организм возьмет свое.
– А ты ушлая, – шепнула Летия, расчесывая мои волосы. –
Почти сразу в кровать к главе запрыгнула, и как только у тебя получилось, с
твоей-то внешностью? Поделишься секретом? Леди Гейре ты и в подметки не
годишься, однако ее лорд еще сегодня утром с конвоем отправил.
– Все не так, как ты думаешь, – устало ответила я, но вряд
ли Летия мне поверила.
– Подай Дорофее обед, – очень вовремя появился лорд Агнар и окинул
нас внимательным взглядом, а мне не пришлось продолжать неприятный разговор с
горничной. Может, стоит попросить, чтобы ее поменяли? Хотя вряд ли на ее место
придет кто-нибудь, кто не отнесется ко мне с тем же недоуменным пренебрежением.
Разве что Кона, но она руководит кухней, да и на роль горничной уже вряд ли
годится.
Пока я вяло ковырялась ложкой в бульоне – аппетита не было, появилась
мама. В присутствии лорда она вела себя скованно. Единственное проявление
сильных эмоций, которое она себе позволила – это порывистые и крепкие как
никогда объятия.