Деликатная проблема - страница 47

Шрифт
Интервал


Ванюша мешкает, и я так зла, что вместо того, чтобы ему просто помочь, перехожу на немецкий сама.

– Госпожа Утюжкова и я считаем, – звенящим от негодования голосом начинаю я, – ваш подход неприемлемым. Допрос, прилюдное унижение сотрудников, организация АКС с сотрудниками Базы не для решения текущих вопросов или ознакомления с ходом работы, а для подрыва авторитета руководителя и каждого из здесь присутствующих. До вашего прихода отдел функционировал так, как ему было удобно, пусть мы вылезали из своей сферы ответственности или брали чужую, но делалось все это добровольно и без навязывания, и что самое главное – ни разу к работе нашего отдела не было нарекания!

– Нельзя называть хаос работой.

И Ванюша не мог выбрать худшего момента, чтобы перевести последнюю фразу Леманна.

– Знаете что? – Утюжкова демонстративно встает и захлопывает свой ежедневник. – Я не позволю так с собой обращаться! Я шестнадцать лет в этой сфере работаю без единого замечания, и я не позволю, чтобы мне в лицо бросали такие слова! Есть проблемы – вызываете к себе в кабинет и обсуждаете их тет-а-тет, не устраивая прилюдной порки! Не знаю, сколько лет вы там работаете руководителем, но явно недостаточно, чтобы не знать таких вещей или хотя бы особенности работы отдела охраны труда. Я в этом фарсе больше не участвую!

Она уходит, хлопнув напоследок дверью. Мне хочется поступить также, но мне нужна эта работа, поэтому я остаюсь.

– Еще кто-нибудь хочет высказаться? – интересуется Леманн.

– У вас пятно от кофе на рукаве, – вдруг звонко говорит Майка. – Похоже на ежика. В тумане.

Я во все глаза смотрю на подругу, не веря, что она умудрилась ляпнуть такое. Но Майка продолжает безмятежно улыбаться, ничуть не смущаясь от всеобщего внимания.

– Спасибо, – отвечает Леманн. Стоит отдать ему должное: тон его голоса ни на йоту не изменился. – Еще что-нибудь?

– Да. Его можно вывести детским пятновыводителем. Хотите, напишу…

Я с разворота, уже абсолютно не заботясь, как это выглядит со стороны, закрываю ей рот рукой.

– Совещание окончено? Или еще не всех грязью полили? Если всех, то нам пора.

Леманн кивает на дверь.

– Можете быть свободны.

Нам не нужно повторять дважды. Миг – и все дружно высыпают в коридор.

У двери нашего кабинета приходится задержаться: поскольку в отделе никого не оставалось, Карпушкин на всякий случай закрыл дверь на ключ. Мы дожидаемся, пока он нас нагонит и повернет ключ в замочной скважине, затем вваливаемся внутрь, с шумом и гамом обсуждая прошедшее «совещание». Тут и там слышится громогласное возмущение, и пусть я не принимаю в нем участие, мысленно я продолжаю костерить Леманна на все корки.