Трогать бутылки сразу расхотелось. Нет, в байки про злобные хари
Ярина не верила, но вот летучий яд внутри вполне мог быть. И даже
не потерять силу за века. Домовой держался рядом, старательно
изображая спокойствие, но Ярина видела, как он то и дело теребит
пояс. Она начала подбираться к ящику, когда дедок окликнул ее,
открывая одну из книг.
– Запертый он, Яринушка. Я еще в первый раз проверил. Ты лучше
сюда глянь. Как мудрено писано, ни единой резы не разобрать.
Каракули одни.
Тяжеленный талмуд явно был написан вручную – мелким убористым
почерком, одни завитки и закорючки. Ярина поднесла его поближе к
свету и разочаровано застонала. Проклятые мудрецы, обязательно им
нужно язык позаковыристей выбрать!
– Что там? Что? – Торопий прыгал вокруг, пытаясь заглянуть в
книгу.
– Саргонский, дедушка.
Судя по тому, что она с трудом разбирала отдельные слова, не
простой, а древний. Хорошо, если получится разобрать десятую часть
написанного.
Забыв и про ящик, и про котел с бутылками, и даже про скелет,
они с домовым выбрались из подпола и обосновались за столом. В
почерневшем от времени серебряном окладе светились алым яхонтовые
вставки. На страницах среди мелкой вязи букв шли рисунки
удивительных сокровищ, отрисованных до каждой завитушки.
– Эдак мы ничего не разберем. – Домовой не скрывал своего
разочарования. Ярина, может, и смогла бы расшифровать, но на это
требовалось время. Много времени, а ей и без этого было чем
заняться.
С пожелтевшими от времени отдельными листками тоже оказалось все
не очень хорошо. Неизвестный писал старыми резами, но что это были
за резы! Написанные наизнанку, в слова они никак не складывались.
Ярина крутила страницы и так и сяк, а домовой даже осколок
зеркальца притащил, но и в нем слова, собранные из отдельных
символов, не имели ни малейшего смысла.
– Шыфир какой-то мудреный, – покачал головой Торопий. Ярина же с
острой тоской поняла, что возможности понять написанное не
представится. Отец разбирался в тайнописи, в детстве даже учил их
простенькому способу, Нежка после побега так писала им письма. Но
отец мертв, а больше рядом не было никого, кто смыслил бы в
шпионских премудростях. Разве что Тильмара спросить, если она до
него когда-нибудь доберется.
Ярина еще немного поразглядывала рисунки в книге: сокровища были
прорисованы с такой бережностью, что выглядели настоящими. Были там
и броши, и кольца, и гривны, и даже пара венцов. Краски не выцвели.
Искрились синим и алым яхонты, переливались оттенками зелени
смарагды. Особенно запомнился огромный адамант в одном из золотых
венцов.