Отбросив эту мысль, я открываю новую вкладку в браузере и начинаю искать магазин, чтобы заказать книги. Есть ли способ купить книги так, чтобы я не выглядел еще большим болваном?
Я не хочу, чтобы она подумала, что я откупаюсь от нее или благодарю ее за поцелуй, который был впечатляющим. С другой стороны, я знаю, что ей нужна помощь и не помогаю, кто я после этого? Кто, блядь, теперь знает? Мой моральный компас, мягко говоря, сбился. Не знаю, правильно я поступаю или нет, но я заказываю эти чертовы книги.
Дважды проверив расписание ее занятий, я заказываю все нужно. Заказ можно будет забрать в магазине, что не далеко от универа. Я оплачиваю со своей карты, но указываю номер телефона Ники и ее имя в качестве получателя.
Закрыв ноутбук, я проверяю время на телефоне. Уже восемь часов, и я единственный человек, оставшийся в здании. Так прошел почти каждый день на этой неделе.
Все, что я делаю, это с головой погружаюсь в работу. Это единственный известный мне способ отвлечься от нее, от образа ее губ, от ощущения ее тела в моих руках. О том, как она трепетала от моих прикосновений. Черт. Я должен перестать думать о ней.
Оттолкнувшись от стола, я хватаю свой пиджак и надев его, выхожу из кабинета. Я закрываю за собой дверь и еду домой, стараясь думать о чем угодно, кроме Вероники. Но мои старания помогают слабо.
Придя домой, я раздеваюсь и принимаю холодный душ, а затем, как обычно, разогреваю полуфабрикаты на ужин. Вскоре после этого я чищу зубы и забираюсь в постель. Старик. Вот кто я. Любой мужчина моего возраста пропустил бы пару рюмок в пятницу вечером, может быть, даже привел домой женщину. Но только, не я. Не менее чем час я лежу в постели и смотрю в потолок, пытаясь заснуть, или просто пытаясь заставить себя перестать думать о ней.
Я который раз переворачиваюсь на другой бок, надеясь, что новая поза поможет заснуть, когда мой телефон начинает звонить, звук пронзает тишину ночи.
Немного напуганный и встревоженный поздним звонком, я быстро хватаю аппарат. Мне приходится щуриться на экран, мои глаза еще не привыкли к яркому свету. С экрана на меня смотрит глупое лицо Кирилла, отчего я практически закатываю глаза.
— Да, — ворчу я.
Если он звонит так поздно, это может означать только одно - ему нужно, чтобы я выслушал его пьяные бредни или заверения как он всех нас любит.