— Там написано про тебя?
И снова яростные кивки, от которых
завтра, наверное, будет болеть шея. Если доживу.
Снова шмыгнув и вытерев нос, девушка
недовольно покосилась на дверь. Потом на меня. И медленно шагнула к
приоткрытой створке.
Штык коснулся двери и со скрипом
толкнул её внутрь комнаты.
Кот с любопытством подался к
расширяющейся щели вместе с хозяйкой. Но вдруг резко отпрянул и
зашипел, взъерошив недлинную шерсть на загривке.
И девушка последовала его примеру,
отпрыгнув и вытаращив глаза в очень похожем выражении:
— Капель! — Она резко обернулась на
меня и указала за дверь. — Там капель!
Всё что я мог выразить — это полное
недоумение. С пожиманием дрожащими плечами.
Зачем-то быстро оглядев потолок в
коридоре над нами, голубоглазая девчонка снова осторожно заглянула
в дверной проём. И напряжённо всмотрелась примерно туда, где
валялась перевёрнутая тумбочка и размокший блокнот.
— Там... Это там в блокноте что-то
написано про тебя?
Резкие кивки.
— И ты брал его в руки?!
Вопрос прозвучал так, словно речь
шла не о канцелярской принадлежности, а о взведённой
противопехотной мине. Но мне не оставалось ничего, кроме как снова
кивнуть в ответ
— И ты ещё... — Она без стеснения
окинула меня взглядом с головы до ног. — И ты ещё жив?
Ох, как много я хотел сказать ей в
ответ. Но лишь пожал плечами и снова кивнул.
— Точно псих...
Кажется, сейчас она имела в виду
несколько другое значение этого термина, нежели чуть раньше. Я лишь
театрально отвёл одну руку в сторону, продолжая прикрываться
второй.
Заметив, наконец, капающую с моих
пальцев кровь, девчонка поинтересовалась, продолжая всматриваться
за дверь:
— Порезался что ли?
Указав на её «дядю», я сложил пальцы
свободной руки словно маленькую зубастую пасть. И, подняв её к
лицу, выразительно пощёлкал «зубами».
— Чего-о... — Оглянувшись на труп,
девчонка присмотрелась к нему повнимательнее. И, должно быть,
заметила мою кровь на его мёртвых губах. — Ох...
Кажется, она начала догадываться о
том, что тут только что произошло. И что я точно не виноват в
сложившихся обстоятельствах.
Вновь оглядев меня с головы до ног,
а потом своего мёртвого родственника, девушка побледнела и опять
еле слышно выдохнула:
— Ох... — Заглянув за дверь, она
некоторое время последила за мерным падением капель с пожелтевшего
потолка. И на голубых глазах вновь навернулись такие же крупные
капли. — Да как же ты так, дядя Миша... Ты же меня сам учил...