— Ай! Тихо, ты... — Легонько
оттолкнув меня, она указала в сторону лужайки. — Там кто-то
лежит...
Пригнувшись, она подкралась к забору
и осторожно выглянула из-за него:
— И ещё один... Ох...
Прежде чем я тоже успел разглядеть в
высокой траве одно тело с неестественно вывернутой шеей, а второе —
с широким порезом на горле, девчонка выхватила автомат, перемахнула
через ограду, и поскакала к зданию:
— Дед! Я сейчас!!! Я уже
здесь!!!
— Всем стоять! Руки вверх!!! — Выбив
ногой приоткрытую дверцу дачного домика, Алиса ворвалась
внутрь.
Надо будет ей написать, что если у
тебя нет патронов — блеф не всегда грамотная стратегия...
Хромая натёртыми ногами, я забежал
следом, вытащив из-за пояса пистолет. И, нащупывая предохранитель,
попытался разглядеть что-нибудь в темноте помещения.
Входная дверь вела в просторную
кухню. Обеденный стол перевёрнут столешницей ко входу, на
поверхности — явные следы попаданий из дробовика. По полу
разбросаны битая посуда, газеты, перевёрнутая кастрюля с выпавшими
из неё варёными макаронами. В воздухе явно чувствовался запах
пороха. Живых людей нет. Мёртвых тоже.
Из кухни две двери вели в смежные
помещения. Одна распахнута — через неё виднелась кровать с
разбросанными в разные стороны бельём и матрасом. Вторая дверь была
приоткрыта на палец. И к ней по полу вели смазанные отпечатки
ладоней. Кровь.
— Лисёна, не заходи, стой там... —
Хриплый старческий голос, послышавшийся из-за этой двери, зашёлся в
тяжёлом кашле.
Не раздумывая ни секунды, девушка
ломанулась в комнату, полностью игнорируя просьбу приёмного деда.
Следуя за ней, я успел лишь окинуть взглядом второе помещение.
Кроме кровати — старый покосившийся шкаф, умывальник и открытый
сундук. Стопка книг, разбросанная по полу. Никого.
— Дед!
— Кому говорят, не заходи, мартышка
ты настырная!
— Дед... — Остановившись на пороге,
Алиса растерянно опустила оружие и поникла. Боевой задор как рукой
сняло. — Как... Кто...
— Молотовские...
— У нас же с ними договор.
— Как-то не до переговоров было... А
сам Молот, скорее всего, не в курсах... Дичают его архаровцы без
пригляда... — И снова невидимый мне собеседник зашёлся в глубоком
кашле. А вот он меня, похоже, разглядел из темноты своей каморки. —
Мишка! Осёл ты великовозрастный! А ну подь сюды! Скорей!
— Это... Это не дядя Миша... —
Коротко обернувшись на меня, девушка осталась стоять у двери. Я
заметил, как в её глазах снова блестят слёзы. — Он... Он погиб...
Под капель попал...