— Ч-чёрт... — Нервно выдохнула
девушка и осторожно переступила в сторону падения штыка, пытаясь
нащупать его ногой. Довольной стройной, одетой в чёрный узкие
джинсы.
Кажется, это подарило мне пару
секунд на то, чтобы объясниться. Если бы я только мог выдавить из
себя хоть что-то, кроме нечленораздельного стона.
— Да что ж такое... Где ты там... —
Поиски штыка всё никак не могли увенчаться успехом — пыльный
армейский ботинок безуспешно тыкался носком в отошедший плинтус, за
который залетел штык. Присев, девушка принялась нашаривать его
свободной рукой, продолжая смотреть не то на меня, не то на свежий
труп. — Дядя Миша!!! Дядя Миша, ты меня слышишь?! Ты ранен?!
Вот же ж... Похоже, что объясниться
сейчас будет намного сложнее, чем я думал.
Так...
Пока едва различимая девушка в конце
тёмного коридора нащупывала штык-нож, в моей голове пронеслась
целая стая мыслей. Помимо загадок о том, что делать, кто виноват и
что же всё-таки происходит, промелькнул вопрос о том, почему она
так и до сих пор и не выстрелила.
На миг я представил то, как выглядел
со стороны в момент её появления. Сгорбившийся дрожащий мужик с
перекошенным от ужаса и отчаяния лицом. С пальцев которого капает
кровь. И в зубах — заляпанная всё той же кровью рваная тряпка.
А рядом — её дядюшка, надетый
животом на кусок острого металла.
Лично я на её месте уже изо всех сил
давил бы на гашетку. Лишь бы эта голая и небритая мразь сдохла как
можно скорее.
Либо она большой филантроп. Либо у
неё попросту нет патронов. Вот затем-то ей и понадобился
штык...
Нащупав оброненное оружие, девушка
торопливо прикрепила его на автомат. Чуть продвинувшись вперёд, она
попала в небольшой просвет из ближайшей двери. И теперь я был почти
уверен, что это стандартный АК-74. Или какой-то гражданский
аналог... Чёрт, да она же меня сейчас просто прирежет!
— Не трогай его, тварь! — Быстро
зашагав по коридору, отчаянная девчонка выставила штык вперёд —
словно линейный пехотинец времён наполеоновских войн. Полностью
подтверждая мои опасения.
И невнятные испуганные мычания —
единственный звук, который я мог издать ртом — точно не настраивали
её на более мирный лад. Скорее — наоборот. Из-под капюшона чёрной
толстовки блеснули налитые ненавистью ярко-голубые глаза. И ещё
выбилась пара светлых локонов. Янтарно-рыжеватых... Совсем как у
какой-нибудь...