Хотелось нормальной еды, чистой одежды, минимальных удобств. Ведь даже в туалет она могла сходить только после молитвы, в остальное время, сколько бы Анна ни стучала в дверь, никто не подходил. Мелочно и отвратительно аббатиса мстила ей за отказ, подталкивая к нужному ей решению.
Анна уперлась. Ничего не просила. Ни с кем не разговаривала, хотя каждый вечер, после ночной молитвы, провожающая ее сестра ласково спрашивала:
-- Нет ли у вас просьб к матери-настоятельнице?
Анна молча заходила в келью и закрывала дверь.
Воскресного обеда с падре Амбросио она ждала как праздника. Прибыл он в монастырь не один. Сразу после службы, когда Анна, утомленная стоянием на коленях, прилегла отдохнуть, за ней пришли и пригласили на беседу. Монашка отвела ее в ухоженный сад на заднем дворе, где падре Амбросио прогуливался в сопровождении какого-то невысокого священника.
Анна присмотрелась: среднего роста, непримечательной наружности, одет без особой роскоши. Лет сорок, не больше. Узкие губы сжаты на несколько обрюзгшем, полноватом лице. Нос картошкой и густые черные брови, почти сросшиеся на переносице. Лицо простоватое, но взгляд тяжелый, рентгеновский, неприятный.
-- Дочь моя, я рад тебя видеть в здравии!
Анна вздохнула и поняла, что к обеду ее не пригласят. Это было большое разочарование, но приходилось терпеть.
-- Знакомься, дитя. Это – святой отец Силино. Он назначен твоим личным духовником.
Анна чуть не застонала от раздражения. Зачем?! Зачем ей этот святой отец?!
-- Падре Амбросио! Я так рада видеть вас и счастлива, что смогла послушать вашу проповедь! И с вами, святой отец, мне приятно познакомиться! – искренняя улыбка на лице девушки говорила только о ее удовольствии.
Правда, ее дальнейшие вопросы несколько насторожили падре Амбросио.
– Святой отец, я знаю, что во Франкии вера отличается от истинной. И хотя бракосочетание произойдет здесь, но ведь там, когда мы с мужем приплывем в Парижель, там будет проведен другой обряд. Или я неправильно поняла?
-- Ты все поняла правильно, дочь моя, – осторожно ответил её личный духовник.
-- А входит ли в мой брачный контракт личный духовник?
-- К сожалению, дитя мое, -- вмешался падре Амбросио, – тут мы были бессильны. Дела мирские, Анна, иногда требуют от нас принятия таких тяжелых решений… -- он перекрестился и продолжил: -- Надеюсь, ты употребишь все влияние на своего мужа на благое дело и сможешь отстоять присутствие в твоей свите падре Силино.