А я, помня советы старика Тизиора,
всё продолжал выискивать в себе все воспоминания о воде. И не
только в себе. Образ гигантского водоворота, подаренный мне Сердцем
Воды, образ падающего в море дождя тоже нашли своё место в создании
средоточия.
Я усердно вливал стихию в
Тау-Ча-Крон, жадно поглощал её из бездонного озера, что окружало
меня, из Сердца Воды.
Тау-Ча-Крон, долгие два года полный
тьмы, начал сиять голубым. Затем голубой цвет сменился синим.
Но мне всего этого было мало. Старик
сказал, что нужно идти до предела, что у меня будет только один
шанс в течение горения большой палочки. И что только от меня будет
зависеть, насколько качественным выйдет моё второе средоточие. Ведь
размер — это ещё не всё.
Поэтому я старался.
Синий цвет Тау-Ча-Крон сменился
тёмно-синим, мрачным. Как предштормовое море или... ночное
небо.
Моя стихия замерла, не в силах больше
найти себе места в будущем средоточии, выплеснулась наружу,
закрутилась вокруг него водоворотом. Я нажал ещё, попытался
буквально впихнуть туда ещё нитей, тумана, потока, змея воды. Ну
хоть что-то!
И ничего не вышло.
Я ухмыльнулся. Предел достигнут. Ещё
десять-двадцать вдохов и в моём теле появится второе средоточие,
сделав меня Предводителем Воинов.
Но эти вдохи миновали, затем прошло
ещё столько же, а мрачного тёмного цвета Тау-Ча-Крон и не думал
преображаться. Я стиснул зубы.
Дарсов старик, так вот цена твоих
советов? Всё ли ты, сектант, поведал имперцу? Мог ли ты вложить в
свои советы скрытый яд, умолчать о чём-то важном, чтобы моя попытка
обернулась провалом?
Я перебрал все свои воспоминания, в
которых над стариком успокаивающе тлела вязь Правды и твёрдо
ответил себе: «Нет. Старик ни о чём не умолчал. Когда он говорил,
что рассказал всё без утайки, то не лгал. Ни мне, ни себе.»
А значит, всё дело только в нерадивом
ученике. Создать средоточие из своего понимания воды? У каждого
идущего, даже пройди двое одними реками, будет своё понимание?
Похоже, я что-то упустил, похоже, я собрал не все воспоминания.
Одно за другим я вновь принялся
кропотливо перебирать свои воспоминания о воде, о своей жизни, обо
всём, что у меня было связано с водой. С самого начала. С самых
первых своих воспоминаний. С пустоши Нулевого круга.
Неожиданно своё место в Тау-Ча-Кроне
нашлось и воспоминанию о жажде, когда ты под вечер возвращаешься
домой с пустым бурдюком, воспоминанию о первых попытках Закалки
меридианов и плывущих в воздухе голубых нитях, о прыжке в реку, о
жадно впитывающей влагу иссохшей земле на огороде деревни, о бочках
с водой во дворе бурсы Школы, рядом с которыми так приятно
медитировать, о воде ручья в лесах Морозной Гряды, которая так
приятно холодила раны, нашлось и место разговору Виликор о
застывшей воде. Вперёд, к тёмному шару скользнуло хрупкое ощущение
замершей в странном равновесии воды.