Нормальные они у меня!
- грустно смотрю на тройняшек.
Едва могу дождаться
финала представления.
- Фух! – выдыхаю с
облегчением, поднимаюсь. Мои следуют моему примеру. Топают за мной из зала.
Дашка и Сашка о чем-то шушукаются, затейники. Но мне сейчас не до них.
Выходим в холл,
собираемся, толпа празднично одетых людей обтекает нас.
- Ловите мышь! – кричит
Даша, бросая под ноги людям, выходящим
из зала, искусственную мышь на радиоуправлении.
- Мышь! – подбадривает
Саня, подливая масла в огонь.
- А-а! Уберите! –
визжат женщины, отпрыгивая в сторону.
Взбудораженная
очумевшая толпа бросается врассыпную, сметая всё и всех на своём пути.
- Иван, дети!! – кричу
в шоке.
Вижу, что он уже
схватил Дашу и Сашу под мышки.
– Вика, где Маша?! – воплю как нерадивая мать,
потерявшая кукушонка.
Господи! В этой свалке
орущих и бегущих людей не вижу Машкину макушку.
У нее же ножка больная,
ее сейчас растопчут!
В глазах слезы, мечусь
сама как загнанная мышь в толпе, ищу ребенка.
Макар
Взгляд блуждает по тонкой фигурке молодой женщины. Клавдия
явно нарывается на неприятности. Осматриваюсь по сторонам, в коридоре пусто,
кроме ее одинокой фигурки и моей, готовой к прыжку, никого. Я перевозбужден, не
контролирую себя.
Делаю резкий шаг в сторону малышки, ловлю ее за талию и
прижимаю к стене.
Втапливаюсь в Клавдию грудью, чувствую, как мое сердце
выламывает ребра, сходит с ума.
От девушки пахнет сногсшибательно – духами, Рождеством, и я
теряю полностью рассудок.
Она женственная и в то же время дерзкая, притягательная и
отталкивающая, чужая и родная, далекая и близкая, чужая, не моя.
От ее янтарного взгляда плавится кожа, и встают волоски дыбом
на руке, а вена на моей шее бешено пульсирует.
- Клавди-и-и-ия, - мой
голос саднит. Ноги примерзают к полу,
цепенею.
- Ма-а-ак, - грудной нежный голосок, как яд просачивается мне под кожу, и я окончательно
забываю… про жену.
Целую жадно красивые губы бантиком. На вкус они обалденные – мягкие, влажные, со вкусом
корицы и клубники.
Тяжело выдыхаю наваждение, отстраняюсь от лица девушки.
Неловко замираем, нас обоих трясет.
Рассматриваю женское лицо – немного бледное, по-прежнему красивое, с чуть курносым носом и
огромными наивными глазищами.
Девушка продолжает гладить мои руки. От ее прикосновений тепло на душе и по телу бродят мурашки. Ощущения такие,
будто, это уже было со мной когда-то.