Паника набирала обороты.
Я должна добраться до
Генри, стучало в головеи я бросилась обратно.
Толпа редела, рассеиваясь по окрестностям. На площади остались
убитые и раненые обезумевшей толпой. Я металась, вглядываясь в лица
лежащих, и вдруг увидела знакомый сюртук. Брат лежал, нелепо
раскинув руки, а голова была повернута под каким-то неестественным,
жутким углом. Вокруг кричали и плакали, лучники пытались оказать
помощь раненым, а для меня вдруг пропали все звуки. Я шла к брату,
и мне казалось, что каждая нога стала весить пуд, с таким трудом я
их переставляла.
Подошла и рухнула на колени.
Мой брат, так мною любимый, больше никогда не назовёт лисичкой,
не подарит сладостей, не закружит Ксю..
Как сквозь вату я слышала отрывистые приказы, видела суету
вокруг, но сидела, раскачиваясь с абсолютно пустой головой и
застывшим сердцем...
На плечо вдруг легла
тяжёлая рука и осторожно приподняла, прижимая. Я почувствовала
терпкий запах костра и каленого железа, подняла голову, усиленно
моргая, чтобы не потерять сознание. Он смотрел на меня и в его
чёрных глазах в которых отражалось изумление и неверие, полыхнуло
вдруг, разгораясь, алое, нестерпимо яркое, пламя..
Я закрыла глаза в ужасе.
Н-е-ет, я брежу. Это же Дарион Тиор. Лорд Севера. Зачем он меня так
прижимает?
Зачем вообще он меня трогает? Я вдруг как будто проснулась и
пришла в себя. Отшатнулась, вырываясь из почти объятий и, с трудом
сдерживая ярость тихо прошипела:
- Вы ко мне решили проявить милосердие после того, как убили
моего брата, милорд?
Он отшатнулся.
- Твоего брата?
Его голос звучал глухо, в нем как будто перекатывались камни, и
слышался лёгкий северный акцент.
- Моего Генри! - Я почти кричала. - Вам ведь все равно,что это
чей-то сын, брат, да? На вас напал другой, но убили вы,- я повела
рукой по площади, столько невинных. Мы просто пришли
повеселиться..
Вдруг обессилев, пошатнулась, он дернулся ко мне, но я
увернулась от его руки.
- Ненавижу.. Как же я вас ненавижу!
Его глаза, в которых мне только недавно почудились алые
всполохи, вдруг сверкнули холодом, и мне показалось, что даже
воздух ощутимо сгустился и заледенел.
Он наклонился ко мне и холод стал почти нестерпимым.
- Не это я хотел бы услышать от своей истинной.
Его губы изогнулись в жёсткой улыбке, но глаза оставались
ледяными.