– Что, серьезно византийский солид? – подал голос Юхан. – Откуда он в Феодосии?
– Откуда – дело третье. В Крыму и не такое при желании и изрядной доле везения найти можно. Я не большой специалист, но испорченная монета еще сохранила черты солида… Нумизмат нужен.
Арнольд Иванович замолчал. Антиквар тоже не подавал голоса, и сквозь удары молотка по подоконнику Раман слышал тиканье берлинских часов – выходил занятный ритмический рисунок.
– Просьба у меня к тебе будет, Юхан Захарович… помню, был у тебя некто Филонов, если я не путаю, такой крученый-верченый человек по монетам. Я к нему через тебя пару раз обращался. Вот ему бы солид показать, а еще лучше пристроить. Себе ничего не прошу. Весь интерес – твой.
Отец отбивал сильные и слабые доли пальцами по столешнице. По размеру походило на «Тореадор, смелее в бой!».
– Скажите, Арнольдий, – наконец нашелся антиквар, – а почему вы взялись решение этого скользкого вопроса? Сколько вас знаю, вы этими… ну, делами, балансирующими на грани, не занимались. Не думаете, что и вас могут подставить?
– Это муж Зоиной любимой племянницы Ариадны, – грустно ответил Арнольд.
– Я все понял, – по-военному четко ответил отец. – Монета с вами? Я сегодня же свяжусь с Геной Филоновым. Сколько вы будете еще в Москве?
– Огромное тебе спасибо, Юхан Захарович. У меня до отъезда целая неделя.
– Арнольдий, – спросила мама, – а можно на монету посмотреть?
– Да, конечно, я вам ее оставлю.
Раман понимал, что папины занятия не всегда согласуются с общепринятыми нормами, но в свое время ему объяснили, и жизнь каждый раз только подтверждала услышанное, что Закон предусматривает не все аспекты обыденности. Он прекрасно работает на одном направлении, но буксует на другом и даже имеет бреши. Иначе говоря – требует доработки. Она опаздывает, а время идет своим чередом и ждать не будет. «Поэтому, – объяснял отец, – надо просто разумно использовать свое положение. А что это значит? Трезво оценить ситуацию. Взвесить риски. Не жадничать и держать язык за зубами». Про самого себя хромой Юхан говорил так: «На мне греха нет. Вот Джотто, великий Джотто, тот, да – нарушил библейскую заповедь и занимался ростовщичеством. Кто я по сравнению с Джотто? Комар! И дело мое комариное – сводить одних нужных людей с другими. Что наши законы по сравнению с библейскими? Перечень правил. И не моя вина, что наша правовая система несовершенна». Именно о правовой оценке сложившейся ситуации взрослые вели уже дальнейшую беседу.