Поворачиваюсь – машут из кассы.
Возвратился, кассирша спрашивает: «Вы оттуда?»
Я ей: «Оттуда».
Она кивает, протягивает билет, я плачу деньги и счастливый иду к театральному входу, где толпится масса народа, все спрашивают про лишний билетик. Понимаю, конечно, что приняла меня кассирша за боевого фронтовика-афганца, получившего отпуск. Достаю билет и вдруг вижу: мне продали не один, а целых два. Оглянулся по сторонам, смотрю: девушка в очках, тоненькая, скромная, билетик выпрашивает у спекулянтов. Подошел к ней, предложил взять по номиналу, без переплаты. Она мне деньги отдала, я ей билет на соседнее место вручил. Места наши оказались приставные, в проходе, зато первый ряд. Вон Золотухин прошел, совсем рядом, Алла Демидова…
Ладно, сидим, смотрим спектакль, и вот когда Иван Грозный убивал своего сына, посох его, этакий здоровенный лом, брошенный мощной рукой будущего министра культуры, отскочил от сцены и полетел к нам, в первый ряд, и угодил, представьте себе, прямо в… девушку, в лицо ей… точнее по глазам трахнул, разбив очки вдребезги.
– Убил?
– Нет, но без сознания она оказалась или в болевом шоке… Я быстренько вынес ее из зала в фойе, там сразу скорую помощь вызвали, увезли, а меня какой-то молодой человек в штатском прямо ублажать начал, уговаривать, чтобы я никому про этот скорбный эпизод не рассказывал никогда, ни при каких обстоятельствах, а он со своей стороны обязуется давать мне контрамарки на любой спектакль любого московского театра, включая премьерные. Даже визитку сунул с номером телефона. Тогда визиток ни у кого еще не было. Я и не видел ничего подобного. А он дал так запросто.
– И что, походил по театрам московским?
– Да куда там… По возвращению, вдруг срочно отправили в Афганистан на три года. Оттуда приехал, искал – искал ту визитку, все вещи перерыл, так и не нашел. Знаешь, посмотри-ка в интернете, идет у них этот спектакль теперь?
– Давай, глянем. Ага, вот, и правда в 82-ом его выпустили, и в том же, смотри-ка, сняли. Видишь, написано на сайте Таганки: спектакль запрещен министерством культуры СССР. А в 1988 году снова запустили.
Мы помолчали, вернулись к столу, выпили еще по бокальчику, заварили чаёк с душицей.
– Что-то мне подсказывает, Саша, что не случайно тебя так срочно отправили в Афганистан, дружище.