В середине дождя. Роман - страница 18

Шрифт
Интервал


На третьей фотографии Аня находится на крыше какого-то здания. Высоко. Аня, скромно улыбаясь, прислонившись к кирпичному выступу и убрав руки за спину, смотрит прямо в объектив. На ней белое платье со светло-зеленым узором. Настоящий ангел – только крыльев не хватает. За спиной Ани видны крыши соседних домов – серебристо-ржавые, с антеннами и чердаками, расположенные большой причудливой лесенкой. Над плечами Ани красуется синее небо без облаков. Если присмотреться, то справа можно увидеть шпиль Адмиралтейства. «Я люблю высоту, и чем выше, тем лучше. Ты разве не знаешь, что вся питерская молодежь обожает гулять по крышам? А еще в Питере любят там загорать. Летом ходишь по крышам, как по пляжу, – все лежат в трусах и купальниках».


Я тоже послал ей свою фотографию. «Странно, но я тебя таким и представляла», – ответила Аня. Почему странно? «Потому что так бывает очень редко».


*


Удивительная вещь – виртуальная реальность. Человек, по сути, живет только в твоем воображении, но тебе он кажется живей, чем все реальные люди из твоего окружения. И занимает твои мысли больше, чем они.


Когда я учился на пятом курсе, в мой компьютер попал вирус. В результате почти все текстовые документы на жестком диске, включая Анины письма, пропали. У меня сохранилось только два ее письма.


*


На нашей второй встрече, в Москве, Аня сказала:

– Знаешь, перед своим отъездом я перечитала все свои письма из нашей весенней переписки. Почему-то захотелось это сделать. И только теперь поняла, насколько я за это время раскрылась. Рассказывая о себе, я словно заново осмысляю свою жизнь. Я же по сути никогда до этого не задумывалась над тем, что из себя представляю. Нет, конечно, думала, но как-то не так… Когда тебе пишу, да и вообще когда что-то тебе рассказываю, мне легче себя анализировать.

Мы стояли на смотровой площадке Воробьевых гор. Аня задумчиво глядела на Москву-реку. А потом она спросила меня:

– Помнишь тот мой список «что я люблю» и «что не люблю»?

Я улыбнулся.


*


Конечно, я тот список помнил. Однажды я попросил Аню написать мне в двадцати пунктах то, что она любит, и что не любит. Вот что она ответила:


«Итак, я люблю:

– манную кашу в любом виде, лучше всего холодную, в виде пудинга, политую медом или йогуртом;

– танцевать перед зеркалом, когда никто этого не видит (иначе – стесняюсь);