– Рома, если кто-то узнает о твоих способностях, ты представляешь, что будет. – Павлу Павловичу приходилось принять существующее объяснение.
– Что будет? – Роман улыбнулся.
– Тебя разорвут на части. Очереди больных и жаждущих чуда. Паломники. Шарлатаны всех мастей ринутся. Тебя на сувениры разорвут. – Пока только это мог предвидеть доктор. Что произойдет, никто не знает.
– Меня не разорвут. А с многими я не могу, не получится всех излечить.
– Почему? Для начала, почему не разорвут? – Поинтересовался Павел.
– Я бессмертный. Это вас, Павел Павлович, разорвут. – Роман развел руками, он тут не виноват.
– Меня то за что?
– Как адепта или пророка. Вы меня вычислили. Я просто инопланетянин. Обыкновенный. Как по латыни будет, иннотериус вульгарис?
– Никто не поверит ни в твою божественную сущность, а тем более в то, что ты инопланетянин. Тарелки, я понимаю, у тебя нет. Дырявой ступы тоже. И морда не зеленая. Очень даже земная.
– Тогда замнем это для ясности. Забудем. И никому не станем говорить. Если что, я вам где-то и помогу. Так чтобы никто не знал. Так спокойнее. А это, произошло и произошло. Пусть они гадают, как с той теткой.
– С какой теткой? – Павел насторожился. Значит, есть что-то еще.
– Павел Павлович, я это… – Роман замялся.
– Говори, с какой теткой. – Приходится все вытягивать из этого парня.
– Я не хотел…
– Проговорился, так продолжай. – Павел Павлович понимал, пришла беда, отворяй ворота.
– Тут вчера утром я шел на работу. Женщину у меня на глазах машина сбила. Рядом с нашим госпиталем. Голову разбила она. Кровь течет. Ребра сломаны. Я подошел. Она не старая, ей еще жить, да жить. Я к ней склонился, голову приподнял, почувствовал в руках жар. Раньше со мной такого не было. Кровотечение остановилось. Чувствую, ребра срастаются. Я ей только тихо сказал, что не время ей помирать. Она в себя пришла. Я в толпе затерялся. К тому моменту, когда скорая помощь подъехала, рана закрылась. А я потихоньку ушел.
– Если не врешь, я у знакомых выясню в скорой помощи. Во сколько это было? – Но Павел уже не сомневался, Роман говорит правду.
– Рано я вышел. Минут пятнадцать восьмого. Я только из квартала, где живу, от трех поганок вышел.
– От каких поганок? Тебя в бордель занесло? – Еще этого не хватало.
– Нет. Я живу в бараке. Там их три синих барака. Так я в одном живу. Кругом хорошие, большие дома. А эти стоят, как поганки. Синей краской умазаны. Это возле перехода через улицу, напротив супермаркета. – Роман описал, где живет.