– Все, теперь не отпущу, пока все
не обсудим.
– Вы меня пугаете! – призналась
Люся срывающимся голосом.
– Разве я такой страшный? –
искренне удивился Кирилл и, покосившись в зеркало, провел ладонью по
подбородку. – Ну да, щетина отросла уже маленько, но ведь мне же идет, а?
Люся, забыв, что ей нужно
бояться, рассмеялась и окинула Кирилла оценивающим взглядом. Он был прав:
легкая небритость была ему к лицу. И в целом он был неплох. Для своего возраста,
разумеется, неплох. Его ровесницам, дамам бальзаковского возраста, он, должно
быть, нравился. Среднего роста, подтянутый, с довольно правильными чертами лица
и задорно сверкающими глазами, Кирилл обладал своеобразным шармом. К тому же он
излучал что-то волнующее и одновременно притягивающее к нему. «Может, именно эти
флюиды и называют харизмой?» – подумала Люся.
– Вроде бы идет, – решила она не
перечить хозяину квартиры. – Но мне страшно не потому, что Вы на внешность
страшный, а потому что набросились на меня, как маньяк.
– Это я от радости, – засмущался
Кирилл. – Не хотел тебя пугать. Просто ты моя спасительница, на руках тебя
носить готов! Ты же ведь пришла, потому что согласилась мне помочь?
– Да, я согласна, но не забесплатно.
Вы же не передумали мне заплатить мою часть гонорара?
– Согласен, даже 60 % отдам,
хочешь?
– Хватит и половины, а то
нечестно будет, – благородно отказалась от повышенной ставки Люся. Тем более
что она понимала, что большую часть работы все равно придется выполнять
Кириллу. Она же не была артисткой и ничего пока не умела.
– По рукам! – Кирилл протянул
Люсе руку, и она ее пожала, согласившись:
– По рукам!
- Только давай договоримся: ты
называешь меня по имени и на ты. Никакого выканья и никаких отчеств. А то я на
самом деле себя дедом начинаю чувствовать, – попросил Кирилл.
«Да ты уже и не юноша», –
подумала Люся, но вслух произнесла другое:
– Окей. Только я твоего имени не
знаю, отчества тем более.
– Кирилл, можно Кира, –
представился Дед Мороз.
– Люся, но лучше Людмила, – назвалась
Снегурочка.
– Сейчас освежусь и вернусь, –
пообещал Кирилл и исчез ванной, ненадолго оставив Люсю одну. При желании,
наверное, она смогла бы сбежать, но такое желание у нее уже пропало. До поры до
времени. Потому что из ванной Кирилл вышел в чем мать родила: лишь с обернутым
вокруг бедер полотенцем.